Военно-политический конфликт в бассейне озера Чад

скачать Автор: Денисова Т. С. -
Журнал: История и современность. Выпуск №3(53)/2024 -

DOI: https://doi.org/10.30884/iis/2024.03.09

Денисова Татьяна Сергеевна – кандидат исторических наук, заведующая Центром изучения стран Африки южнее Сахары Института Африки РАН. E-mail: tsden@hotmail.com.

Рассмотрена социально-политическая ситуация, сложившаяся на территории бассейна озера Чад (БОЧ) в связи с деятельностью в регионе вооруженной исламистской группировки «Западноафриканская провинция “Исламского государства”» [1]( (ЗАПИГ, The Islamic State’s West Africa Province), к которой после гибели в 2021 г. лидера «Боко Харам» [2]( Абубакара Шекау присоединились отряды боевиков этой распавшейся вооруженной фракции. Анализируются кризисные процессы, наблюдающиеся в БОЧ на фоне климатических катаклизмов, реконфигурации озерного побережья, обострения соперничества отдельных групп местного населения за доступ к природным ресурсам и развития экономики войны. Показано, что кризис, имеющий военно-политическую, социально-экономическую и экологическую составляющие и охвативший БОЧ в 2010–2020-е гг., уходит своими корнями в доколониальный и колониальный периоды развития региона. В настоящее же время провалы государственного управления, экономическая и политическая маргинализация приозерного населения государств бассейна – Нигерии, Нигера, Камеруна и Чада, дискриминация по конфессиональному, этническому, культурному, географическому и прочим признакам, несправедливое распределение государственных доходов, низкий уровень жизни, распространение коррупции и т. д. ускоряют процессы радикализации и подталкивают местных жителей к использованию террористических способов противодействия существующему порядку вещей. Показано, что, хотя религия по-прежнему играет важную роль в пополнении рядов исламистов, привлекательность гибели под знаменами джихада постепенно вытесняется стремлением к выживанию или даже обогащению благодаря сотрудничеству с повстанцами. К тому же жители региона постоянно оказываются между двух огней: исламисты считают их агентами правительства, а власти стран БОЧ обвиняют в сотрудничестве с боевиками. Но поскольку ни одно из государств региона не может защитить местное население, оно предпочитает обходиться без присутствия регулярной армии: контакты с исламистами становятся для него прагматичными – приносящими пользу и тем и другим, тем более что ЗАПИГ создала на захваченных территориях квазигосударственные структуры – управленческие, судебные органы, специальные ведомства, отвечающие за армию, торговлю, образование, здравоохранение и т. д., услугами которых местные жители вынуждены пользоваться.

Ключевые слова: бассейн озера Чад, экстремизм, терроризм, радикальный исламизм, нестабильность, постколониальность.

The Ongoing Military and Political Conflict in the Lake Chad Basin

Tatyana S. Denisova.

The article examines the socio-political situation that has developed in the Lake Chad Basin (LCB) in relation to the activities of the Islamist armed group “The Islamic State of West Africa Province” (ISWAP), which was joined by militants from this disbanded armed faction after the death of Boko Haram leader Abubakar Shekau in 2021. The article analyses the crisis processes observed in the LCB against the backdrop of climatic catastrophes, the reconfiguration of the Lake’s shoreline, the intensification of rivalries between certain groups of the local population over access to natural resources, and the development of a war economy. It is shown that the crisis, which has military-political, socio-economic and environmental components and which engulfed the LCB in the 2010–2020s, has its roots in the pre-colonial and colonial periods of the region’s development. At present, the failure of public authorities, the economic and political marginalisation of the Lake dwellers in the basin states of Nigeria, Niger, Cameroon and Chad, discrimination on religious, ethnic, cultural, geographical and other grounds, the unfair distribution of state revenues, the low standard of living, the prevalence of corruption, etc., accelerate radicalisation and drive the local population to use terrorist methods to oppose the existing order. The author shows that while religion still plays an important role in Islamist recruitment, the appeal of dying under the banner of jihad is gradually being replaced by the desire to survive or even enrich oneself by collaborating with the rebels. Moreover, the region’s inhabitants are constantly caught between two fires: the Islamists treat them as government agents, while the authorities in the LCB countries accuse them of collaborating with the militants. But since none of the states in the region can protect the local population, people prefer not to have a regular army present: contacts with the Islamists become rather pragmatic for them – to the benefit of both sides, especially since the ISWAP has established quasi-state structures in the territories it has captured – administrative and judicial bodies, special departments in charge of the army, trade, education, health, etc., whose services the local population is forced to use.

Keywords: Lake Chad Basin, extremism, terrorism, radical Islamism, instability, post-coloniality.

Исторические предпосылки военно-политического конфликта в БОЧ

Нестабильность в БОЧ обрела характер перманентной еще в VIII в., когда вокруг озера кочевыми племенами, пришедшими из Ливии и восточных районов современной территории Республики Чад, была образована империя Канем (с XIV в. – королевство Борну), начавшая освоение плодородных приозерных земель посредством вытеснения и порабощения местных жителей. В начале XIX в. войско султана Сокото (халифата, основанного в 1809 г.) Османа дан Фодио (фульбе) захватило часть Борну – государства канури, и вражда между этими народами, несмотря на их исламское вероисповедание, сохраняется до сих пор и вносит свой вклад в сохранение нестабильности в регионе, в котором, кроме основных – фульбе (фулани), хауса и канури, – проживают представители еще примерно 70 этнических групп (Lake… 2022).

В последней трети XX в. на уже привычные для местных племенных сообществ зачастую кровопролитные споры из-за доступа к наиболее плодородным участкам земли наложились климатические катаклизмы: сильные засухи в одних местах происходили одновременно с сильными наводнениями в других, и местные жители начали метаться по региону в поисках приемлемых условий существования. В 2010-е гг. ситуация еще больше обострилась в связи с появлением в БОЧ исламистской террористической организации «Боко Харам» [3](, ее расколом на две группировки, враждовавшие друг с другом, и с развитием в регионе так называемой экономики войны.

Более того, БОЧ является пограничной территорией. Правительствам стран – Камеруна, Нигера, Нигерии и Чада, – имеющих свои части озерного побережья и до сих пор не поделивших острова таким образом, чтобы претензии на них не вызывали конфликтов, практически не удается контролировать эти далекие от центра районы, десятилетиями превращавшиеся в зоны масштабной контрабанды, нарко- и человеческого трафика, торговли оружием и в убежища для антиправительственных группировок, на территории бассейна пополнявших свои ряды за счет местной молодежи.

Социально-экономическая ситуация

Во время и после «великой засухи», охватившей зону Сахеля в 1970-е гг., на побережье озера Чад прибыли сотни тысяч экономических беженцев из различных районов Западной Африки. Среди них были и земледельцы, и скотоводы, менявшие маршруты перегона скота в поисках пастбищ. Если в середине 1970-х гг. на берегах водоема проживало около 700 тыс. человек, то к концу 2010-х – примерно 2,2 млн человек, вместе с окрестностями – 13 млн, а водой и другими ресурсами озеро обеспечивает более 30 млн человек в четырех странах (ICC… 2017). Прибытие больших групп переселенцев с разными профессиональными навыками и уровнями квалификации способствовало экономическому росту в регионе, одновременно обостряя соперничество за контроль над островами и побережьем. Эта тенденция усугубилась текущим конфликтом.

Озеро веками использовалось как источник воды, район масштабного рыболовства, а его берега – для земледелия и животноводства. Однако наблюдавшиеся десятилетиями наводнения, засухи, песчаные бури и сильные ветры привели к сокращению пахотных площадей и, соответственно, к снижению уровня продовольственной безопасности. Например, масштабное наводнение на севере Камеруна в 2020 г. вынудило покинуть свои дома около 150 тыс. человек; в результате была усилена продовольственная нагрузка на так называемые принимающие сообщества. В 2021 г. в тех же северокамерунских районах заметно сократился объем осадков, что при-вело к расширению миграционных потоков в сторону озерного побережья. В свою очередь, в нигерийском штате Борно, граничащем с озером, в результате проливных дождей в 2019–2020 гг. пострадало более 40 тыс. человек: вода уничтожила посевы кукурузы, сорго и проса на 4 тыс. га. На чадской территории БОЧ в 2020 г. наводнение разрушило 11 тыс. га посевов и вынудило к перемещению 33 тыс. человек (Lake… 2022).

Не меньший урон человеческому обитанию наносит и периодический дефицит осадков. Засухи и лесные пожары вызывают деградацию почвы, сокращение биоразнообразия и обеднение травяного покрова пастбищ. Население БОЧ, почти полностью зависящее от климата и состояния окружающей среды, привыкло переключаться с одного вида деятельности на другой, например с земледелия на рыболовство (хотя по мере «отступления» озера и рыбаки вынуждены мигрировать), но учащение природных катаклизмов негативно влияет на способность людей приспосабливаться к новым условиям. Хотя после появления в регионе в 2010-е гг. исламистов «Боко Харам» климат перестал быть главной причиной тяжелой гуманитарной ситуации, тем не менее он продолжает осложнять положение людей.

Благодаря преимущественному проживанию в регионе мусульман, масштабной бедности, а также игнорированию властями стран БОЧ потребностей местных жителей в медицинских, образовательных, юридических и прочих услугах район бассейна стал благодатной почвой для распространения радикальных исламистских идей и привлечения местных жителей к антиправительственной деятельности. Хотя население региона разделено границами, оно объединено религией, и обитатели приозерья одинаково считают себя жертвами политической и социально-экономической маргинализации. Действительно, в Нигере, например, государство начало расширять свое присутствие в прибрежных районах лишь в связи с разработками находящегося в зоне БОЧ нефтяного месторождения «Ага-дем». В Камеруне северные районы страны оказались в фокусе внимания властей прежде всего из-за роста в них террористической активности. Для Чада район озера не является столь отдаленным, как для соседних стран, так как более половины площади бассейна находится в пределах его территории и водоем снабжает столицу (Нджамену) рыбой и сельскохозяйственными продуктами, однако лишь в октябре 2015 г., в связи с наступлением чадской армии на позиции «Боко Харам», тогдашний (1990–2021 гг.) президент Чада Идрис Деби впервые в своей жизни посетил этот регион (Assanvo et al. 2016: 9). Доступ к общественным услугам, как и уровень материального положения населения приозерья, остается на 50–70 % ниже средних показателей по странам бассейна, что, естественно, вызывает недовольство политикой властей и способствует росту влияния ЗАПИГ, довольно успешно подменяющей собой государственные органы власти. Именно поэтому экстремистская организация легко привлекает в свои ряды молодежь региона, а население предоставляет боевикам убежище, одновременно позволяя им устанавливать связи с рыболовными союзами, фермерскими сообществами и рыночными группами.

Появление и деятельность Западноафриканской провинции «Исламского государства»

Исламистское движение «Боко Харам» возникло на северо-востоке Нигерии в середине 1990-х гг., хотя наиболее заметная его активизация произошла во второй половине 2000-х. В 2010-е гг. в результате наступления регулярной армии основная часть группировки была вытеснена с нигерийской территории в район озера Чад, где она разделилась на множество более или менее крупных вооруженных отрядов, распространившихся по всему приозерью. В 2016 г. «Боко Харам» распалась на ЗАПИГ и «Общество приверженцев распространения учения пророка и джихада», которое для удобства продолжали называть «Боко Харам». После раскола две фракции по возможности игнорировали друг друга и не согласовывали свои действия, при этом периодически между ними происходили стычки, в одной из которых в мае 2021 г. погиб лидер «Боко Харам» Абубакар Шекау. Часть его бойцов присоединилась к ЗАПИГ, часть в составе разрозненных отрядов продолжает действовать в БОЧ, Мали, Буркина-Фасо и ряде других государств. Кроме того, БОЧ постепенно превращался в зону скопления боевиков из других африканских повстанческих движений – ливийских, малийских, чадских, центральноафриканских и пр., охотно передававших исламистам свои навыки.

С середины 2010-х гг., то есть после масштабного наплыва исламистов в БОЧ, террористическая угроза перестала быть «нигерийской» и обрела региональный характер. Выросло число нападений на гражданские и военные объекты в северном Камеруне, южном Нигере и западном Чаде. Из-за различающихся тактик и стратегий, взятых на вооружение «Боко Харам» и ЗАПИГ, задачи противостояния террористам для правительств стран бассейна заметно усложнились.

Если группировка «Боко Харам» в основном практиковала карательные «экспедиции», направленные против гражданского населения (как христиан-«неверных», так и мусульман-отступников, то есть не разделяющих идеи джихада), и использовала женщин и детей в качестве террористов-смертников, то ЗАПИГ, мишенями которой преимущественно служат армии стран региона и про-правительственные ополчения, зачастую выступает в качестве защитника населения от злоупотреблений властей, жандармерии, таможенников и т. д. и нередко предлагает молодым людям, готовым присоединиться к группировке, деньги на женитьбу, таким образом вбивая клин между гражданами и правительством. Как правило, бойцы ЗАПИГ покупают, а не отнимают продукты у местных жителей, что заметно отличает их от боевиков «Боко Харам», предпочитающих действовать исключительно силой (Mahmood, Ani 2018).

Между тем тактика налаживания контактов с мирными жителями, взятая ЗАПИГ на вооружение, также имеет свои изъяны: из-за насилия, осуществлявшегося в регионе «Боко Харам», население привыкло опасаться за свою жизнь и не доверять исламистам; кроме того, «мирные» отношения между джихадистами и местными общинами сохраняются лишь до того момента, пока крестьяне в состоянии «добровольно» снабжать боевиков всем необходимым. Поэтому бегство из зон влияния ЗАПИГ продолжается, несмотря на обещания ее лидеров обеспечить безопасность граждан будущего халифата: именно построение транснационального исламского государства от Атлантики до восточного побережья Африки является главной заявленной целью лидеров ЗАПИГ (Stewart 2016).

Повстанцы поддерживают свою жизнедеятельность разными способами. Они занимаются вымогательством, участвуют в незаконной торговле, похищениях людей с целью получения выкупа, то есть активно развивают экономику войны. ЗАПИГ наладила отношения с торговцами, дилерами и перевозчиками, которым передает конфискованную сельскохозяйственную продукцию – лук, хлопок, красный перец и пр. Активно ведется торговля каннабисом, оружием, медикаментами, украденными автомобилями, запчастями и топливом. Экспроприации осуществляются в щадящих масштабах: боевики не заинтересованы в подрыве региональной системы коммерции, поэтому законные поставки, например, копченой рыбы и других продуктов из Нигера в Нигерию и в обратном направлении на протяжении конфликта не прекращались (Crisis… 2018).

Среди видов деятельности, приносящих боевикам наибольшие доходы (десятки миллионов долларов), – угон скота с целью его продажи и рыболовство. Правда, постепенно угон скота начал вытесняться сотрудничеством с пастухами, которые готовы платить за его охрану на пути к рынку. Боевики также занимаются торговлей рыбой, причем действуют двумя способами: либо конфискуют улов, либо позволяют рыбакам заниматься своей деятельностью в обмен на долю прибыли. В 2022 г. ЗАПИГ – к удовлетворению местных жителей – открыла два рынка для торговли скотом, рыбой и сельхозпродукцией в нигерийском штате Борно (ISWAP… 2017).

Вымогательство ложится тяжелым бременем на местных жителей, и без того страдающих от климатических катаклизмов и насилия. Так, ЗАПИГ получает с пастухов налог на каждое животное, но предоставляет безопасное место для выпаса. В Камеруне боевики предлагают защиту предпринимателям и торговцам, облагая их налогами; в Чаде рыбаки отдают им часть улова. Налоги исламисты предпочитают брать товарами – продуктами питания, зерном, горючим и т. д. (Carsten, Kingimi 2018).

В свою очередь, местным жителям – из-за неспособности властей стран бассейна обеспечивать продовольственную безопасность и предоставлять основные услуги населению, что, безусловно, усложняется в связи с фактической оккупацией БОЧ исламистами, – ради выживания приходится заниматься трансграничной торговлей всем, чем придется, – от оружия и скота до сигарет, наркотиков и нефтепродуктов. Однако появление в регионе «Боко Харам», а затем ЗАПИГ, нуждавшихся в самообеспечении продовольствием, оружием, боеприпасами, медикаментами и пр., – несмотря на существование многочисленных спонсоров (в начале 2022 г. правительство Нигерии заявило об обнаружении на территории страны 96 финансовых покровителей обеих группировок; с террористами были связаны также 123 компании и 33 бюро по обмену валюты), – привело к заметному расширению масштабов незаконной экономической деятельности. Впрочем, следует признать, что, хотя развитие экономики войны действительно способствует выживанию и даже обогащению представителей местного предпринимательского класса, значительная часть приозерного и островного населения больше теряет, нежели приобретает из-за периодического закрытия границ, установления в ответ на действия исламистов дорожных блокпостов и других мер безопасности, препятствующих ведению как законной, так и незаконной торговли (Nigeria… 2022).

Следует отметить, что ЗАПИГ, меньше, чем «Боко Харам», замешанной в актах насилия против мирных жителей, и больше – в нападениях на административные и военные объекты, путем развития социальной инфраструктуры удалось сформировать относительно благоприятную среду для появления своеобразного экономического пространства, в котором нашлось место для всех – и реальных, и мнимых – сторонников идеи создания халифата, в том числе для лояльных исламистам представителей государственных органов управления (Twenty… 2021).

Между тем местное население не питает иллюзий по поводу мотивов боевиков: изначальные цели радикализации ислама, распространения на контролируемых территориях законов шариата и создания Исламского халифата постепенно все больше вытесняются жаждой наживы. Безусловно, религия для ЗАПИГ, аффилированной с запрещенным в России «Исламским государством» и получающей от него некоторую материальную поддержку, служит своего рода инструментом сплочения и повышения морального духа бойцов. Однако разрыв между религией и другими мотивирующими факторами – политическими, экономическими, маргинализацией, бедностью, безработицей и т. д. – в контексте распространения исламского фундаментализма остается весьма размытым, и возможность доступа к природным и человеческим ресурсам в ходе конфликта усиливает взаимосвязь между всеми его аспектами.

Применительно к странам бассейна озера Чад можно с достаточной долей уверенности говорить о больших перспективах их дальнейшей радикальной исламизации, поскольку бассейн озера как будто специально создан природой для эффективного формирования в нем экономики войны/терроризма, и это несмотря на постепенное сокращение водной поверхности и ухудшение состояния окружающей среды. Наряду с богатыми земледельческими, скотоводческими и рыбными ресурсами регион богат нефтью (по оценкам, ее запасы превышают 232 млрд баррелей) и газом (более 14,6 трлн куб. футов), а когда несколько государств располагаются вокруг большого подземного/подводного нефтяного бассейна, у властей этих стран неминуемо возникает желание пересмотреть границы своих владений и доказать принадлежность месторождения к своей территории (Omenma 2019). Разногласия по поводу использования озерных ресурсов всегда предопределяли недружественность в отношениях между, например, Нигерией и Чадом, что, в свою очередь, препятствовало достижению ими эффективности в совместной борьбе с «Боко Харам» и ЗАПИГ.

Роль племенных ополчений в разжигании конфликта

Усиление хозяйственной нестабильности в результате конфликта сочетается со старым соперничеством между отдельными группами населения за права коренных народов, за доступ к ресурсам, за возможности координации коммерческой деятельности и т. д. Так, к западу от озера арабы, когда-то прибывшие сюда из Ливии, Чада и других государств Сахары – Сахеля, с одной стороны, и хауса – с другой, оспаривают между собой контроль над торговлей скотом. На самом озере идет борьба за оказание услуг по перевозке продукции на моторных лодках и каноэ. На чадском берегу племена канембу и будума соперничают за торговлю козами, дровами, ткацкими изделиями и др. Различные кланы будума, считающие многие острова своей исторической собственностью, взимают налоги с рыбаков и пастухов, принадлежащих к другим этническим группам, и препятствуют их перемещениям. Некоторые общины будума объединились с ЗАПИГ, чтобы сохранить контроль над озером.

Самый кровопролитный в истории Камеруна межобщинный конфликт произошел в августе 2021 г., когда количество осадков в районе города Логон-Бирни резко уменьшилось, а реки и пруды, из которых местные общины арабских скотоводов-чоа и рыбаков-мусгум брали воду, заметно обмелели. В ходе столкновений около 20 деревень было сожжено, 40 – покинуты их жителями, более 40 человек были убиты, около 80 – ранены; 11 тыс. камерунцев переместились в Чад. Однако в декабре того же года конфликт возобновился, и в этот раз в Чад бежали примерно 85 тыс. человек и еще около 15 тыс. – в другие районы Камеруна. Были сожжены 112 деревень. Непосредственной причиной декабрьского противостояния стало рытье рыбаками огромных ям для хранения воды и рыбы. В свою очередь, скотоводы вынуждены были перемещаться по той же территории в поисках водопоев, и животные, попадая в ямы, ломали ноги и тонули (Lake… 2022).

В нигерском районе Диффа и чадском – Лак уничтожение скотом посевов также было источником большинства межобщинных конфликтов: скотоводы, спасающиеся от засух, меняют маршруты передвижения животных, прокладывая их ближе к источникам воды, а сокращение пригодных для посевов земель вынуждает фермеров перемещаться и занимать посадками каналы перегона скота.

В ответ на насилие, осуществляемое как ЗАПИГ, так и «враждебными» племенами, почти каждая община в БОЧ создает свое ополчение, в ряды которого охотно вступает местная молодежь, как представляется, прежде всего потому, что охранять своих сородичей от набегов джихадистов и прочих недругов оказывается физически легче, нежели работать в поле или перегонять стада, и выгодней, так как соплеменники в складчину оплачивают эту деятельность, которая к тому же создает дополнительные источники получения доходов.

Само по себе такое явление, как формирование племенных ополчений, которые также называются общинными группами самообороны (ОГС), в Африке имеет многовековую историю. Формально главная задача, с которой создается ОГС и которая заключается уже в самом названии этого общественного института, не изменилась с доколониальных времен, однако практическая ее реализация в контексте нестабильности претерпела существенные трансформации. Первые современные ОГС, нацеленные на противостояние «Боко Харам», были сформированы на северо-востоке Нигерии в 2013 г. Молодые люди, в основном хауса, начали собираться в небольшие группы «линчевателей» (как их стали называть) и патрулировать окрестности своих населенных пунктов для предотвращения проникновения в них боевиков-исламистов, занимавшихся грабежами и осуществлявших другие виды насилия (Ibrahim, Bala 2018).

С середины 2010-х гг., то есть с начала прибытия в БОЧ боевиков «Боко Харам», в регионе в массовом порядке стали создаваться ОГС нового типа – якобы проправительственные ополчения, призванные сотрудничать с регулярными армиями стран бассейна. В их функции входили участие в совместных с армейскими подразделениями рейдах, сбор разведывательной информации, выявление местных жителей, поддерживающих идеи джихада, и т. д. Однако излишне жесткая реакция правительств на действия повстанцев и их сообщников среди мирных жителей, произвольные аресты граждан, сочувствие которых исламистам не имело никаких доказательств, осуществление солдатами грабежей, вымогательств и других видов насилия вместо защиты населения – и все это на фоне формирования торгово-экономических отношений между местными общинами и боевиками – побуждали ополченцев к переориентации на сотрудничество, в том числе военное, с «защитниками чистоты ислама».

Более того, постепенно расширяя свои ряды, в которые вступали и женщины, и получая оружие либо от солдат регулярных армий, либо от исламистов, ополченцы оказывались способными к самостоятельной, преимущественно незаконной деятельности. Занимаясь контрабандой, грабежами, вымогательствами на организованных ими блокпостах, похищениями с целью получения выкупа и т. д., ОГС начали создавать угрозу и джихадистам, и правительственным структурам, превратившись таким образом в фактор нестабильности, в настоящее время едва ли не более серьезный, нежели террористическая деятельность ЗАПИГ.

Современная ситуация

С 2010 по 2022 г. число жертв радикальных исламистов (убитых и раненых) выросло на 731 % (Terror… 2024). В настоящее время, несмотря на действия, предпринимаемые армиями Нигерии, Нигера, Чада и Камеруна и направленные на нейтрализацию исламистов, атаки последних на гражданские и военные объекты
не прекращаются. Так, в июне 2024 г. несколько террористических актов, совершенных женщинами-смертницами, произошли в г. Гво-за в штате Борно на северо-западе Нигерии: были убиты 18 человек (Suspected… 2024). В конце августа 2024 г. группа боевиков совершила нападение на школу в г. Гейдам (штат Йобе), убив нескольких учеников (Yusuf 2024).

Хотя религия по-прежнему играет важную роль в пополнении рядов исламистов, привлекательность гибели под знаменами джихада постепенно вытесняется возможностями, которые предоставляются местным жителям, – выжить или даже обогатиться благодаря сотрудничеству с экстремистами. Впрочем, следует учитывать и фактор страха, подпитывающегося публичными казнями отступников (Bohm 2020).

Таким образом, ряды сторонников идеи создания халифата расширяются, финансовая – внутренняя и внешняя – помощь джихадистам не истощается, а боевая их мощь растет путем оснащения, в том числе и из внешних источников, наиболее влиятельной в регионе группировки – Западноафриканской провинции «Исламского государства» – новейшим оборудованием. К тому же организация создала на захваченных территориях квазигосударственные структуры: управленческие, судебные органы, специальные ведомства, отвечающие за армию, торговлю, образование, здравоохранение и т. д., услугами которых местные жители вынуждены пользоваться. Поскольку социально-экономическая ситуация в БОЧ продолжает ухудшаться, а торговля оружием – расширяться, число последователей ЗАПИГ, а также бойцов ОГС, скорее всего, будет расти, и регион еще на долгое время сохранится в качестве территории нестабильности.

Литература

Assanvo, W., Abatan, J. E. A., Sawadogo, W. A. 2016. Assessing the Multinational Joint Task Force against Boko Haram. West Africa Report September 19. URL: https://issafrica.s3.amazonaws.com/site/uploads/war19.pdf.

Bohm, V. 2020. Boko Haram in 2020. IDC Herzliya August 1. URL: https://ict.org.il/images/Boko%20Haram%20in%202020.pdf.

Carsten, P., Kingimi, A. 2018. Islamic State Ally Stakes out Territory around Lake Chad. Reuters April 29. URL: https://cn.reuters.com/article/us-nigeria-security-idUSKBN1I0063.

Crisis and Development. The Lake Chad Region and Boko Haram. 2018. In Magrin, G., Pérouse de Montclos, M.-A. (eds.), Agence Francaise de developpement (AFD). URL:

https://www.afd.fr/en/ressources/crisis-and-development-lake-chad-region-and-boko-haram.

Ibrahim, J., Bala, S. 2018. Civilian-Led Governance and Security in Nigeria After Boko Haram. Washington, DC: United States Institute of Peace. URL: https://www.usip.org/publications/2018/12/civilian-led-governance-and-security-nigeria-after-boko-ha....

ICC Statement on Water and Business. 2017. URL: https://iccwbo.org/ news-publications/policies-reports/icc-statement-on-water-and-business/.

ISWAP Terrorists Establish Two Markets in Marte Local Government, Borno State. 2022. Intelregion January 17. URL: https://www.intelregion.com/news/iswap-terrorists-establish-two-markets-in-marte-local-government-bo....

Lake Chad Basin. Impact of Extreme Weather and Climate Events on Livelihoods and Food Security. 2022. ACAPS August 16. URL: https:// www.acaps.org/fileadmin/Data_Product/Main_media/20220816_acaps_thematic_report_global_analysis_team_....

Mahmood, O. S., Ani, N. Ch. 2018. Factional Dynamics within Boko Haram. ISS Research Report July. Pp. 1–47. URL: https://issafrica.org/research/books-and-other-publications/factional-dynamics-within-boko-haram.

Nigeria Uncovers 96 Financiers of ISWAP/Boko Haram, 424 Associates. 2022. The NEWS February 3. URL: https://thenewsnigeria.com.ng/2022/02/03/nigeria-uncovers-96-financiers-of-iswap-boko-haram-424-asso....

Omenma, J. T. 2019. Untold Story of Boko Haram Insurgency: The Lake Chad Oil and Gas Connection. Politics and Religion: 1–34. URL: https://penpushers.com.ng/wp-content/uploads/2021/07/Untold-Story-of-Boko-Haram-Insurgency.pdf.

Stewart, Ph. 2016. Boko Haram Fracturing over Islamic State Ties, U.S. General Warns. Reuters June 22. URL: https://www.reuters.com/article/us-usa-nigeria-boko-haram-idUSKCN0Z72WT.

Suspected Female Suicide Bombers Kill at Least 18 in Nigeria, Authorities Say. 2024. The Times of India June 30. URL: https://timesofindia.indi-atimes.com/world/rest-of-world/suspected-female-suicide-bombers-kill-at-le....

Terror Attacks and Kidnappings Spread in Nigeria: why Lagos could Be a Target. 2024. The Conversation June 25. URL: https://theconversation.com/terror-attacks-and-kidnappings-spread-in-nigeria-why-lagos-could-be-a-ta....

Twenty Years after 9/11. 2021. A Special Issue of CTC Sentinel 14(7): 1–5. URL: https://ctc.westpoint.edu/wp-content/uploads/2021/09/CTC-SENTINEL-072021.pdf.

Yusuf, B. 2024. BREAKING: Panic as Students Allegedly Gunned Down at Shi’ite School in Yobe. Legit August 30. URL: https://www.legit.ng/nige-ria/1611178-breaking-panic-students-gunned-shiite-school/.

* Для цитирования: Денисова, Т. С. 2024. Военно-политический конфликт в бассейне озера Чад. История и современность 3: 152–165. DOI: 10.30884/iis/2024.
03.09.

For citation: Denisova, T. S. 2024. The Ongoing Military and Political Conflict in the Lake Chad Basin. Istoriya i sovremennost’ = History and Modernity 3: 152–165 (in Russian). DOI: 10.30884/iis/2024.03.09.

[1] Дочерняя структура запрещенных в РФ террористических организаций «Боко Харам» и «Исламское государство».

[2] Организация признана террористической Верховным судом РФ, ее деятельность на территории России запрещена.

[3] Организация признана террористической Верховным судом РФ, ее деятельность на территории России запрещена.