Памяти Эдуарда Сальмановича Кульпина

Вообще-то я не большой любитель религиозных текстов, но в Библии мне как-то запомнился трогательный эпизод. Господь решил разрушить город, погрязший в грехе. Его умоляют о пощаде. Он в ответ ставит условие: если найдете среди горожан сотню праведников, то город сохраню. Так много праведников не нашли. Ладно, говорит, если хоть десяток найдете – пощажу. И десятка не нашли. Ну, хоть одного найдите – пощажу! Одного праведника смогли найти, и город был спасен…

Эдуард мне всегда казался как раз одним из немногих таких людей – безупречно чистых и праведных, – которые обеспечивают устойчивость мироздания. Он умел так искренне уважать чужие мнения, с добрым юмором относиться к людским недостаткам, настолько возвышался над финансовыми, национальными, религиозными и прочими мелочными амбициями, что невозможно даже представить себе, чтобы Эдуард на кого-то «обиделся», испытывал к кому-либо личную или идеологическую вражду. Его кончина всех нас обездолила, и остается только надеяться, что он не последний, кто охранял Город от разрушения.

Возможно, когда-то скажут, что это был не просто «известный», «замечательный», но – великий ученый. В любом случае, не сомневаюсь, что мыслитель такого масштаба продолжает жить в семантическом поле культуры. Но физическая смерть прерывает обратную связь. Я больше не cмогу задать ему вопросы об истории России, Золотой Орды или Китая, а главное – попросить мудрого совета, понять через беседу с ним, что хорошо и что плохо, что стоит и чего не стоит делать. А без обратной связи, в воспоминаниях и фантазиях, образ неизбежно искажается. Всю оставшуюся жизнь я буду гордиться, что был и остаюсь его другом, а значит, хоть как-то несу на себе печать его ауры.

…А еще он продолжится в детях и внуках, и я верю, что личность Эдуарда будет в них узнаваема…