По ту сторону глобального беспорядка

скачать Авторы: 
- Глинчикова А. Г. - подписаться на статьи автора
- Веретевская А. В. - подписаться на статьи автора
Журнал: Век глобализации. Выпуск №1(29)/2019 - подписаться на статьи журнала

DOI: https://doi.org/10.30884/vglob/2019.01.12

A World beyond Global Disorder: The Courage to Hope / Ed. by Fred Dallmayr and Edward Demenchonok. Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing, 2017. 316 pp.

Глинчикова Алла Григорьевна, д. п. н., профессор кафедры политологии ИИиП МПГУ more

Веретевская Анна Вячеславовна, к. п. н., старший преподаватель кафедры сравнительной политологии МГИМО МИД России more

Авторы анализируют сборник статей известных ученых из разных стран, рассуждающих об актуальных проблемах и перспективах развития глобального мира. Они отмечают, что книга являет собою развернутый манифест сопротивления гегемонистскому глобализму и аккумулирует солидарные духовные усилия людей в отстаивании свободы и достойных условий жизни.

Ключевые слова: глобальные проблемы, глобальный беспорядок, экономический кризис, цивилизация, диалог.

On the other side of the global disorder

Alla G. Glinchikova, Anna V. Veretevskaya. 

The authors analyze a collection of articles by well-known scientists from different countries, discussing the current problems and prospects of the global world. They note that the book is a detailed Manifesto of resistance to hegemonic globa-
lism and accumulates joint spiritual efforts of people in defending freedom and decent living conditions.

Keywords: global problems, global disorder, economic crisis, civilization, dialogue.

К определению преобладающего ныне состояния общественного сознания более всего подходит экзистенциал «тревоги», что под стать положению дел в мире, характеризуемому как кризис – экономический, экологический и даже антропологический. Это отчасти перекликается с временем холодной войны и ядерной угрозы; однако тогда подъем антивоенных движений, глобального сознания, разум и добрая воля позволили мирно покончить с конфронтацией. Девяностые годы были временем надежд и возможностей «перековать мечи на орала» (Ис. 2:4), демократизации обществ и международных отношений в многополярном мире, объединения граждански ориентированных сил разных стран для формирования глобального гражданского общества и решения насущных мировых проблем. Кабы на цветы да не морозы. Возможности мирного развития оказались торпедированы гегемонистскими амбициями. Идеологи неоконсервативной революции интерпретировали мир как «победу Запада», а так называемая доктрина Буша (2002 г.) декларировала военное превосходство США и политику превентивной войны в однополярном мире. Это сопровождалось милитаризацией (военный бюджет США составляет 700 млрд долларов – больше, чем военные расходы всех остальных стран мира, вместе взятых), односторонним выходом в 2001 г. из Договора об ограничении систем противоракетной обороны и развертыванием глобальной системы ПРО, разрушающей ядерный паритет и стратегическое равновесие сил в мире. В этом другие страны видят угрозу. Похоже, «воля к власти» в имперском масштабе заглушила голос разума, и мир оказался заложником однополярного гегемонизма и новой гонки вооружений с апокалиптической перспективой ядерной и экологической катастрофы.

Невольно вспоминаются пророческие положения И. Канта в трактате «К вечному миру», который обозначил альтернативу мира и войны: либо вечный мир между народами, либо всеобщий кладбищенский покой. Он видел путь к прочному миру через правовое государство (республику), законосообразные международные отношения и мирный правовой союз государств в форме свободной «федерации народов». Триединый категорический императив сочетает императивы нравственности, права и мира. При этом Кант предостерегал против попыток какого-либо сильного государства к принудительному объединению других государств в деспотичную «универсальную монархию» (в сегодняшних понятиях – «глобальную империю») как угрозу свободе. Эта дилемма стала реальным выбором на современном перепутье истории. Кант осознавал напряжение между международным правом государств и универсальностью прав человека (что ныне отражено и в Хартии ООН), и решение этого видел в исторически эволюционном переходе от межгосударственной системы к космополитическому миропорядку права и мира.

В начале XXI в. мир уже познал вкус гегемоноцентричного порядка: патернализм «благожелательного гегемона», сулившего стабильность и процветание в мире, оказался лишь риторикой. Имперская политика с опорой на военную силу не только не в состоянии решить социальные и глобальные проблемы, но и усугубляет их. С победой на президентских выборах в США Дональда Трампа отброшен либеральный камуфляж «политики с позиции силы» – военной и экономической. Лозунг «Америка прежде всего» означает одностороннее преследование лишь собственных интересов, игнорирует интересы других субъектов международных отношений и ставит крест на решении экологических и других мировых проблем. Неудивительно, что за своекорыстным этноцентризмом «лидера» последовали и другие государства, с «расползанием» по национальным квартирам, разгулом шовинизма и межэтнических конфликтов. Хаос, похоже, на руку политике «разделяй и властвуй». В войне за ресурсы сильный рассчитывает выжить за счет слабых.

Глобализация в ее гегемонистском варианте не принесла ни необходимого мира и международного сотрудничества, ни более разумного использования природных ресурсов и развития творческих сил человека. Напротив, она усугубила негативные тенденции: непредсказуемость политики, экономические кризисы, неравенство и поляризацию в обществе и между странами, множащиеся конфликты и деградацию интеллектуальной среды. И, как следствие, – разочарование в универсальности и разумности нравственных норм, бессилие права, политизация религий и фундаментализм. Если прежде речь еще могла идти о возможном постмодерне, то теперь уже состояние, в которое, видимо, погружается наш мир, сравнивается с антимодерном и «новым варварством». Все это порождает фатализм, ощущение зависимости и бессилия человеческого разума перед стихийностью и иррациональностью социально-политических процессов, тревогу «страха и агрессии».

Перед лицом экзистенциального вызова человечеству философия должна сказать свое слово. Переживаемый ныне кризис – время для саморефлексии, глубокого осмысления ситуации в мире и поиска альтернатив, переосмысления самой философии, ее оснований и роли в построении нашего общего будущего.

И вот в этих условиях и в это время появляется книга «A World beyond Global Disorder: The Courage to Hope» («Мир по ту сторону глобального беспорядка: смелость надеяться») под редакцией Фреда Даллмайра и Эдуарда Деменчонка. Как видно уже из самого названия книги, это развернутый манифест сопротивления гегемонистскому глобализму и солидарных духовных усилий людей в отстаивании свободы и достойных условий жизни. Уже в предисловии авторы определяют главную задачу: не сдаваться перед лицом глобального хаоса и противопоставить фаталистической покорности совместный поиск альтернатив кризисным процессам в мире, альтернатив, основанных на общечеловеческих ценностях, диалоге и сотрудничестве людей как сознательных и ответственных субъектов культурно-исторического творчества.

Анализируя современную ситуацию в мире, книга отвечает двуединой задаче критики «глобального хаоса» и поиска путей его преодоления. Авторы не преуменьшают серьезной опасности, грозящей человечеству перед лицом обострения глобальных проблем, включая изменения климата, экономические кризисы, эрозию международных отношений, милитаризацию геополитики и распространение структурного и культурного насилия. Этому авторы книги противопоставляют голос разума, трезво-научный анализ проблем и путей их потенциального решения, поиск позитивных альтернатив, которые дают основание для реальных надежд на возможность выхода из глобального кризиса.

Книга состоит из трех тематических разделов, рассматривающих возникновение новых форм гегемонии; стратегии противодействия глобальному беспорядку; ценностные ресурсы для глобального обновления. Главы написаны видными философами из разных стран: России (Мариэтта Степанянц и Эдуард Деменчонок), Аргентины (Уолтер Мигноло), Бразилии (Беатрис Биссио), Индии (Акиль Бильграми и Ашис Нанди), Ирана (Абдолкарим Соруш), Италии (Даниэле Арчибуги, Фабио Петито и Паола Бернардини), Китая (Ту Веймин и Ни Пеймин) и США (Фред Даллмайр, Ричард Фалк, Ибрагим Мооса и Синтия МакКинни).

Первая часть книги «Геополитическая гегемония и деколониальность» посвящена проблемам возникновения новых форм гегемонии и новых форм противостояний в условиях постколониального мира. Ее открывает глава Ричарда Фалка (Richard Falk) «Новые геополитические реалии для XXI века», которая противопоставляет старой Вестфальской международной системе нарождающуюся новую геополитическую парадигму, ориентированную на «справедливость, самоопределение и этическое и экологическое сознание» (с. 22). Старая система не сдаст свои позиции без борьбы. Фалк понимает, что альтернативный мировой порядок не наступит сам собой, и призывает все прогрессивные движения объединить усилия для его реализации.

В главе Акеля Билграми (Akeel Bilgrami) «Мировой порядок, ислам и Запад» речь идет об опасных последствиях экстраполяции западной геополитической системы на весь остальной мир как инструмента господства. В сопротивлении гегемонии Запада исламские страны в условиях постколониализма не могут полагаться только на диалог, коль скоро это не будет «диалогом равных». Однако и в насилии автор также не видит альтернативы. Речь должна идти об активных ненасильственных действиях в духе Ганди – «сила, рожденная из любви и справедливости».

Эту же тему постколониального конфликта продолжает в своей главе Уолтер Мигноло (Walter Mignolo) «Деколониальность после деколонизации; девестернизация после холодной войны». Он рассматривает западную модерность как социокультурную и социополитическую парадигму, для которой характерна «колониальная матрица власти», пронизывающая не только политику, но и все остальные сферы социальной жизни, включая экономическую, религиозную, этническую и культурную. Колониализм рассматривается как целостная когнитивно-эпистемологическая парадигма, базирующаяся на определенном типе субъективизма, связанного с «волей к власти». Поэтому для освобождения важна не просто политическая или экономическая деколонизация, а смена культурной парадигмы – «девестернизация». Подобная альтернативная парадигма, отталкиваясь от «теории зависимости» и «теологии освобождения», должна быть дополнена борьбой за альтернативные формы знания, новый характер коммуникации и новые типы дискурса, открывая новые возможности и «плюриверсальные горизонты» мировой жизни (с. 57).

Даниэле Арчибуги (Daniele Archibugi) в главе «Целевые убийства посредством беспилотников» рассматривает практику использования дронов в военных целях для уничтожения политических противников как одно из наиболее шокирующих свидетельств деградации глобального порядка и его дегуманизации. Это триумф технологии над человечеством и проявление воли к власти: «…мы убиваем, потому что можем» (с. 64). Он считает это военными преступлениями и предлагает учредить специальные суды общественного мнения, чтобы запретить убийства посредством дронов.

Эту же тему развивает в главе «По ту сторону брутализации» Ашис Нанди (Ashis Nandi). Он отмечает, что модерность породила не только достижения науки, но и опасный феномен бесчеловечного, «беспристрастного, научного, конвеерно-рационализированного насилия» (с. 67). Автор обращает внимание на психологические аспекты глобального беспорядка, выливающиеся в геноцид, этнические чистки, уход в наркотическую зависимость, маниакальную жестокость, подпитываемую тоталитарными идеологиями. Он пишет о психологическом удовольствии, испытываемом от ковровых бомбардировок, об «оргии насилия» в средствах массовой информации. Все это свидетельствует о скатывании к «дегуманизации» и «децивилизации». Нанди видит альтернативу в появлении новых «глобальных героев ненасилия» – наследников Махатмы Ганди, Нельсона Манделы, Далай-ламы, Аун Сан Су Чжи как примеров для противодействия дегуманизации (с. 74).

Вторая часть книги «Стратегии противодействия глобальному беспорядку» посвящена движениям, связанным с попытками противостояния гегемонистской глобализации, и поискам альтернативы. В главе «Размышления о многополярности, регионализме и мире» Фабио Петито (Fabio Petito), в противовес идее С. Хантингтона о схватке цивилизаций, развивает концепцию «диалога цивилизаций». Он выступает с инициативой формирования «многополярной системы межцивилизационного диалога» вдоль линий «цивилизационных разломов» (с. 79). Автор предлагает идти по пути «межкультурного и диалогически конституируемого процесса региональной интеграции», направленного на формирование глобальной цивилизационной парадигмы и «телоса мира». В своей модели он стремится соединить многообразие и многомерность цивилизационного ландшафта современного мира, но придать диалогу культур более инклюзивный характер. Таким образом, его альтернативная модель принимает многополярность как пространственную/геополитическую реальность, но отвергает «культурные барьеры», препятствующие диалогу (с. 86).

Сходные темы развивает в своей главе «Дух Бандунга как альтернатива современному хаосу» Беатрис Биссио (Beatriz Bissio). Она видит истоки недугов мировой системы во вторжениях США в Афганистан, Ирак, Ливию и Сирию. Биссио предлагает продолжать и развивать те стратегии сопротивления, которые были предложены в рамках Движения неприсоединения на конференции в Бандунге в 1955 г., отстаивавшего принципы территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела других государств. Она связывает альтернативу однополярному гегемонизму с возрастающей ролью стран БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка) (с. 98).

Возможная альтернатива глобальному беспорядку возникает в Азии в виде проектов «Шелкового пути». Ни Пеймин (Ni Peimin) рассматривает эти проекты в главе «Мировой порядок Шелкового пути: его философия и влияние». Он видит в этом контуры альтернативного геополитического сценария, связанного не с вертикальным, а с горизонтальным типом организации власти. В его основе лежит традиция конфуцианской этики и антропокосмического подхода на принципах «взаимовыгодного сотрудничества и сообщества совместного будущего для человечества» (с. 114).

Однако важно не только противостоять глобальному беспорядку, но и попытаться изменить отношение к нему людей согласно этическим нормам. Синтия МакКинни (Cynthia McKinney) в главе «Убунту: по ту сторону внутриполитического и глобального беспорядка» призывает искать альтернативу в идеях и практиках стран «второго и третьего мира», особенно в традициях ujamaa или ubuntu, что означает «братство и солидарность между всеми людьми» (с. 107).

В завершающей главе второй части российский философ Мариэтта Степанянц (Marietta Stepanyants) обращает внимание на важность изменений в сферах среднего и начального образования. Она рассматривает опыт Российской Федерации, где в условиях многокультурного и полиэтничного общества в школах стали возникать конфликты, подоплекой которых являются межрелигиозные и межэтнические различия. Неприязнь по поводу идентичности обычно действует на подсознательном и чисто эмоциональном уровне, без какого-либо реального понимания существующих различий и их причин. Более того, в демократической обстановке возникает проблема согласования групповых идентичностей с общей национальной идентичностью. М. Степанянц предлагает внедрять межкультурное образование для молодежи и в России, и в других странах для более дружественных отношений между детьми и для развития межкультурного диалога на глобальном уровне. Сама Степанянц является пионером в этой области: под эгидой ЮНЕСКО и Всемирного общественного форума «Диалог цивилизаций» она разработала модельный учебный план, который может служить образцом глобального межкультурного образования (с. 121–122).

Третья часть книги «Религиозные и этические ресурсы для глобального обновления» обращается к мировым религиям и философским традициям как источнику вдохновения для гуманизации мира. С точки зрения авторов глав, мир будущего может отличаться от современного состояния однополярности и гегемонии. Представления об альтернативной политической организации мира содержатся в целом ряде религиозных и этических концепций, которые и рассматриваются в главах раздела.

В главе Фреда Даллмайра (Fred Dallmayr) «Глашатай радостных вестей: папа Франциск как учитель глобальной политики» представлен анализ позиции главы католической церкви папы Франциска по поводу состояния современного мира и принципов международного взаимодействия. В своей речи, произнесенной в сентябре 2014 г. по случаю посещения мест захоронения воинов, погибших во время Первой мировой войны в Италии, понтифик выразил скорбь по погибшим и осудил войны. Понтифик решительно осуждает кризисы и «болезни» современного мира: растущую нетерпимость между странами и между вероучениями; экономическое неравенство; идолопоклонство «богу денег»; распространение потребительской культуры и прославление насилия, что превращает весь мир в поле битвы. Он призывает к радикальному духовному преображению, или «метанойе» (с. 128). Противопоставить этому «идолу» личного обогащения папа вслед за апостолами Марком и Павлом предлагает «всемирное братство, справедливость, мир и достоинство» (с. 139). Подлинная христианская вера может служить опорой в противостоянии глобальному хаосу. Эти идеи рассматриваются в качестве необходимой основы для подлинного социального и политического обновления.

В главе «Обретение мира в аутентичной религии» Паола Бернардини (Paola Bernardini) также касается этой темы. Для различения «подлинной» (аутентичной) и «неподлинной» религии она предлагает четыре критерия: философский, этимологический, этический и герменевтический. На философском уровне религиозная вера может быть названа подлинной в той мере, в которой она отвечает на вопрос о конечном смысле жизни. На этическом уровне бог и доброта практически созвучны и религиозное поведение означает «золотое правило». Подлинная религия не может быть основана на насилии и несправедливости и обязательно несет в себе позитивные идеи мира и справедливости (с. 148). Подтверждением этой идеи служат последующие главы, посвященные проблематике ислама в политике, которые показывают, что ассоциируемые с исламом негативные моменты (в частности, терроризм) на самом деле не являются его следствием, а сам он представляется потенциально ценным источником идей о лучшем миропорядке (с. 158, 174). Автор главы «Время менять образ мыслей», иранский философ Абдолкарим Соруш (Abdolkarim Soroush), полагает, что сам ислам является главным средством против исламского экстремизма, следуя этике и доброте (с. 158). Конфликт возникает в ответ на несправедливость и оскорбление чувств верующих (например, карикатуры на пророка Мухаммеда). Автор имеет в виду не отказ от свободы слова как принципа, а добровольное (не законодательное, но морально-этическое) ее самоограничение. Свобода слова – «право, но не обязанность», – справедливо отмечает он (с. 151). Использование этого права не должно нарушать этические нормы. Все люди должны терпимо относиться к критике и сочетать веру с рациональным пониманием (с. 152–153). Вопрос о связи между верой и этическими нормами поведения далее рассматривается исламским ученым Ибрагимом Мооса (Ebrahim Moosa) в главе «Мусульманская этика в эпоху глобализма: примирение во времена империи». Для автора лекарством от глобального беспорядка является глобальная справедливость, которая включает равномерное распределение мировых ресурсов в свободной от гегемонизма форме. Необходим этос «космополитического сосуществования» и уважения к «другому». Авраамическим религиям требуется новый диалог как путь к согласию и примирению (с. 171–172).

Ту Веймин (Tu Weiming) в главе «Духовный гуманизм: нарождающийся глобальный дискурс» рассматривает актуальность конфуцианской традиции для противостояния глобальному беспорядку. Он отмечает вклад этой традиции в развитие концепции «духовного гуманизма», способного соединить и обновить лучшие этические учения прошлого и настоящего на межкультурном уровне (с. 182). Подобный гуманизм поможет преодолеть ограниченность западного «проекта Просвещения» с его гиперрационализмом, материализмом, утилитаризмом, агрессивным антропоцентризмом, потребительским индивидуализмом и секулярным национализмом. В противовес всему этому «духовный гуманизм» представляет собой единство «божественного и человеческого», уважение к возвышенным началам жизни, бережное отношение к природе, практику взаимности, проявляющуюся в разных формах Золотого правила нравственности. Ту ставит вопрос о развитии экуменического и космополитического духа как предпосылки для формирования «глобальной культуры мира» (р. 178).

В заключительной главе «Мир в переходный период: от гегемонистского беспорядка к космополитическому миропорядку» Эдуард Деменчонок (Edward Demenchonok) рассматривает несостоятельность однополярного гегемонистского беспорядка и появление новой многоцентричной парадигмы. При этом подчеркивается, что «идеальной альтернативой был бы не переход гегемонии от одной державы к другой, а активное стремление к миру, свободному от всякого гегемонистского господства» (с. 187). В главе обосновывается, по сути, программное положение о том, что непосредственной задачей движения к постгегемонизму является установление подлинно равноправных отношений между независимыми государствами на основе международного права и реформированных институтов (свободных от гегемонистского диктата). На этой основе возможно свободное и взаимовыгодное сотрудничество стран в решении социально-экономических и глобальных проблем. Это позволило бы странам добровольно трансформировать свои отношения в направлении плюралистичного космополитического мироустройства, сочетающего единство в многообразии. Автор анализирует космополитические идеи Х. Арендт, С. Бенхабиб, Ю. Хабермаса, Ж. Деррида, Д. Ингрэма, Р. Марчетти и других философов. Он характеризует «новый космополитанизм» как укорененный в культурных традициях, рефлексивный, критический, демократический, диалогичный и трансформативный (с. 255–258). Условием «грядущего космополитанизма» является самотрансформация в умах и сердцах людей, духовное преображение. Обобщая идеи книги, Деменчонок показывает, что мир в настоящее время балансирует между безнадежностью и надеждой, между устаревшим гегемонистским беспорядком и признаками открывающегося космополитического горизонта. «Поскольку мы не можем быть нейтральными в этой борьбе, наша задача – здраво и отважно участвовать в осуществлении надежды на лучшее будущее нашего мира» (с. 14).

Что можно сказать в целом? Очень важно, что издание получилось достойным заявленной темы, что в рамках этой книги состоялся столь насущный для переживаемого нами момента диалог прогрессивно мыслящих представителей разных культур. Это – пример столь редко встречающегося сегодня именно предметного обсуждения проблем, важных в равной степени для всех участников, когда вопросы, поставленные одними с позиций своей культуры, подхватываются и развиваются другими.

Второе важное достоинство этой книги – ее тема. Невозможно переоценить заслугу Фреда Даллмайра и Эдуарда Деменчонка в концептуализации замысла и организации этого коллективного труда как примера подлинного диалога видных философов разных стран, объединенных стремлением найти решение социальных и глобальных проблем, которые касаются нашего общего будущего, под углом зрения обосновываемой ими альтернативы гегемонистскому глобальному беспорядку. Космополитический идеал плюралистичного и справедливого миропорядка обретает контуры политического проекта.

И, наконец, третье и, на наш взгляд, самое главное – это широкий спектр поставленных проблем и гуманистическая позиция авторов. Практически все авторы – в противовес известному утверждению С. Хантингтона о неизбежности межцивилизационных конфликтов и невозможности сформировать более широкий круг общности за пределами цивилизационных различий – говорят не просто о возможности, а именно о насущной необходимости формирования глобальной общечеловеческой культурной общности путем соразвития и сближения тех разнообразных форм, которые приняло золотое правило нравственности во всем многообразии современных религий, традиций, духовных и социальных практик.

Достоинства книги были отмечены в декабре 2017 г. избранием ее «книгой месяца» Кембриджского научного издательства. Она удостоилась похвальных отзывов Ноама Чомского, Уильяма Л. МакБрайда, Джозефа Прабху, Дэвида Б. Инграма и ряда других философов.

В качестве пожелания хотелось бы сказать следующее: на наш взгляд – это книга-манифест, книга-заявка, книга – призыв к совместной разработке межкультурной и межцивилизационной концепции альтернативного миропорядка. Важно, чтобы эта программная работа получила продолжение. Проблемы сформулированы, задачи поставлены, а дальше предстоит выяснить, кто будет политическим субъектом решения этих проблем, а кто мешает преодолению глобального беспорядка, и как практически начать выполнять завет Л. Н. Толстого из «Войны и мира», заключающийся в том, что «ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто».