Как определить социализм?

Предпринята попытка дать определение социализма, руководствуясь требованиями диалектической логики. Обобщается ленинский опыт решения задачи. Особое внимание уделяется методологии определения социализма. Критически анализируется одна из бытующих дефиниций социализма. Раскрыты обстоятельства и факторы, учет которых необходим для определения социализма.

Ключевые слова: определение, определение как процесс и как результат этого процесса, методология, ленинская практика определения социализма, алгоритм подхода Ленина к определению социализма, условия выработки и значение дефиниции социализма.

The purpose of the article is to define socialism within the framework of the dialectical logic. The author summarizes Leninist experience of decision-making process and pays special attention to the methodology of defining socialism. He also critically analyzes one of the existing definitions of socialism. The circumstance and factors are identified that should be taken into account when defining socialism.

Keywords: determination, determination as a process and as a result of this process, methodology, Leninist practice of determination of socialism, algorithm of Lenin's approach to determination of socialism, terms of making and value of definition of socialism.

В марксистских кругах России весьма широко распространено стремление к четкому определению различных явлений общественной жизни. Это поветрие небеспричинно. Оно отражает кризис марксистской идеологии, углубившийся после поражения социализма в нашей стране и связанный с рядом противоречивых обстоятельств. Среди последних – плохое знание марксистского учения, сочлененное с убеждением многих, что его надо фунда­ментально «перетряхивать»; конвенциональные тенденции и острая идейно-теоретическая борьба; широкие возможности для самовыражения своих взглядов в Интернете и т. д. В интернет-рассылках и в различных, не­редко графоманских, изданиях появляются курьезные глоссарии, преподно­сящие читателю определения, почерпнутые из БСЭ, различных словарей или выработанные авторами методом, напоминающим метод создания гнезд птичками божьими.

Чтобы не быть голословным, приведу две не нуждающиеся в пространных комментариях дефиниции из по-своему уникальной публикации, авто­рами которой являются два доктора и два кандидата технических наук.

«Классы – это устоявшиеся значимые группы людей, занимающие в исторически сложившейся системе общественного производства опреде­ленное место по отношению к средствам производства, формам собствен­ности и своей роли в общественной организации труда, различающиеся по способам получения и относительному размеру своей доли общественного богатства. Занимая разное место в общественном производстве, один класс может присваивать себе результаты труда другого класса»[1].

«Социалистическое государство – это система управления экономикой страны, распоряжающаяся общественной собственностью и защищающая социалистические завоевания, разрабатывающая и реализующая соответствующую основополагающим законам материи социалистическую идеологию, осуществляющая диктатуру победившего социализма. Это система, перестраивающая производственные отношения на переход от социализма к коммунизму»^[2].

В первом случае перед нами испохабленное ленинское определение классов, во втором – вульгарное представление, не имеющее ни малейшей ценности.

Сказанное не означает, что всякие усилия по выработке научных дефиниций нецелесообразны. Им не следует придавать слишком большого значения, их нельзя превращать в панацею, но они в высшей степени важны и необходимы в теоретическом и практическом отношении. Не случайно и философы, и логики проблеме определений отводят видное место. Поэтому не считаю нужным рассматривать все аспекты данной проблемы, а сосредоточусь лишь на некоторых из них через призму определения социализма, которое в упомянутом труде гласит: «Социализм – общественно-экономическая формация, в которой средства производства и технологии обобществлены. Социализм является самостоятельной общественно-экономической формацией, поскольку он качественно отличается от капитализма обобществлением средств производства и технологий и от коммунизма наличием товарно-денежных отношений в сфере потребления»[3]. К сожалению, эта дефиниция некондиционна. Обобществление присуще не только со­циализму, но и капитализму. Технология входит в состав средств производ­ства. Несерьезно сводить различие между двумя фазами коммунизма к наличию или отсутствию товарно-денежных отношений. Небесспорно стремление ввести в определение социализма сферу потребления. Маркс считал ошибкой видеть существо дела даже в распределении, а о потреблении писал, что, рас­сматриваемое не только как конечный пункт, но и как конечная цель, оно «лежит, собственно говоря, вне политической экономии...»^[4]. И еще один любопытный штрих – о статусе социализма. Один из соавторов приведенного определения – Ф. Ф. Тягунов – производит без труда дефиниции любого размера. В октябре 2011 г. он дал определение объемом 517 знаков, в ноябре – 830. И в обоих случаях утверждается, что социализм – первая фаза построения ком­мунистического общества. Когда же Тягунов прав – летом или осенью 2011 г.?

Это является отзвуком развернувшейся в октябре на рассылке Импульс дискуссии об определении социализма. Мною было дано определение, подвергнутое критике, которая помогла устранить одну неточность. Поблагодарив оппонентов, я остановился на следующей дефиниции: Общество до известной степени становится социалистическим после утверждения диктатуры пролетариата, превращения основных средств производства в общественную собственность, подрыва базы эксплуатации человека человеком и начала социалистического строительства. В строгом смысле социализм есть способ производства, при котором на основе наивысшего развития производительных сил происходит продолжительный планетарный процесс вытеснения остатков капитализма постепенно крепнущими началами коммунизма.

Оппоненты со мной не согласились, а Тягунов с интервалом в месяц противопоставил моей дефиниции две свои, причем вторая больше первой на 313 знаков. Она гласит: «Социализм – это первая после капитализма, харак­теризующаяся многоукладной (по формам собственности) экономикой, фаза коммунистического общества, в период которой путем планомерного разви­тия хозяйственного уклада, основанного на общенародной собственности на средства производства и проявляющейся в разных странах в разных формах диктатуры пролетариата, происходит целенаправленный процесс обобществления собственности и самоуправления трудящихся во всех хозяйственных укладах, вытеснения связанных с товарно-денежными отношениями остатков капитализма и утверждения в планетарном масштабе полностью исключающего эксплуатацию человека человеком и ориентированного на удовлетворе­ние всесторонних материальных и духовных потребностей всех людей Земли коммунистического способа производства, распределения и потребления продуктов труда»^[5].

Неадекватность этого определения раскрывается ниже. Сейчас же важно обратиться к ленинским комментариям по поводу мыслей Гегеля об определении. Гегель писал: «Чем богаче подлежащий определению предмет, чем больше различных сторон он предоставляет рассмотрению, тем более различными оказываются даваемые ему дефиниции. Так, например, существует масса дефиниций жизни, государства и т. д. Геометрии, напротив, легко давать дефиниции, так как ее предмет… очень абстрактен...»[6]. Отсюда Ленин заключает: «Дефиниций может быть много, ибо много сторон в предметах»[7]. Из положения Гегеля также вытекает, что определение сложных явлений, к которым, несомненно, относится социализм, есть восхождение от абстрактного к конкретному. Стало быть, определения многочисленны и разнообразны: это и процесс выработки дефиниций данного явления, и выработанные дефиниции, и их выбор и систематизация, упорядочивание.

Определение социализма как процесс выдвижения и систематизации его дефиниций осуществляется в своеобразной динамической системе координат, образуемой тремя основными элементами: капитализмом, коммунизмом, практическими и теоретическими задачами перехода от первого ко второму. Анализ капитализма образует основу определения социализма, его исходных признаков. Анализ коммунизма позволяет выделить признаки социализма, имеющие решающее значение для достижения высшей фазы формации. Связь определения социализма с задачами его становления и совершенствования соответствует идее Энгельса о том, что правильное определение – это «определение, вытекающее из развития самого предмета...»^[8].

С этой точки зрения особый интерес вызывает ленинский опыт решения вопроса об определении социализма. Этот опыт уникален по многим причинам. Он приходится на период, когда Россия стала центром борьбы мирового пролетариата за социализм, страной, где произошла первая победоносная социалистическая революция. Он явился живым образцом конкретизации представления о социализме. Он воплотил единство процессов определения и систематизации дефиниций социализма, с одной стороны, и творческого решения практически-политических задач – с другой. Наконец, Ленин внес замечательный вклад в методологию определения понятий.

На протяжении своей деятельности Ленин дал множество разнообразных определений социализма. Первоначально среди них преобладали абстрактные дефиниции двух оттенков: 1) противопоставляющие социализм капитализму и 2) отражающие существенные признаки самого социализма. Приведу соответствующие примеры:

1) «социализмом называется протест и борьба против эксплуатации трудящихся, борьба, направленная на совершенное уничтожение этой эксплуатации...»; социализм – полное освобождение трудящихся от всякого, не только политического, но и экономического угнетения; социализм «состоит в уничтожении товарного хозяйства...»; социализм – «такое общественное устройство, в котором не будет нищеты масс, не будет эксплуатации человека человеком»[9].

2) «цель (и сущность) социализма: переход земли, фабрик и пр., вообще всех средств производства в собственность всего общества и замена капи­талистического производства производством по общему плану в интересах всех членах общества...»; социализм – «новый общественный порядок, когда возделанные земли, искусные машины, пар и электричество будут служить для улучшения жизни самих трудящихся, а не для обогащения горстки миллионеров»^[10].

Вместе с тем эти два вида признаков социализма нередко связывались. Так, Ленин писал: «Социализм требует уничтожения власти денег, власти ка­питала, уничтожения всей частной собственности на средства производства, уничтожения товарного хозяйства. Социализм требует, чтобы и земля, и фаб­рики перешли в руки всех трудящихся, организующих по плану крупное (а не разрозненное мелкое) производство»[11]. Это неявное определение обнару­живает еще более важную особенность ленинского подхода к формулиров­кам дефиниций социализма: они все чаще коррелировали с задачами борьбы за социализм. В последнем случае цитируется вставка Ленина в статью о крестьянском съезде. В ходе тактической борьбы с меньшевиками (1905 г.) была выдвинута дефиниция: «…социалистическое общество есть одно большое потребительное общество с планово организованным производством для потребления...»[12]. Своеобразные дефиниции социализма были даны в связи с рассмотрением вопросов о национальных языках и праве наций на самоопре­деление^[13].

Усилия Ленина по определению социализма получили качественно иной вид, когда вплелись в революционные события 1917 г. Это не значит, что он отказался от дефиниций двух названных выше видов^[14]. Однако решающее значение приобрели определения еще одного, третьего вида, в которых воплощено стремление представить новое общество целостнее, конкретнее и в развитии. Это полностью соответствовало известному методологическому указанию Маркса: «Анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны…»[15]

3) Уже 10 апреля 1917 г. Ленин писал: «От капитализма человечество может перейти <…> только к социализму, то есть общему владению средствами производства и распределению продуктов по мере работы каждого <…> социализм неизбежно должен постепенно перерасти в коммунизм, на знамени которого стоит: “каждый по способностям, каж­дому по потребностям”»^[16].

Свое полное развитие эта дефиниция получила в «Государстве и революции». С одной стороны, социализм определяется здесь относительно капитализма. Ленин отталкивается от определения Маркса (низшая фаза коммунизма – общество, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, носит еще отпечаток старого общества, из недр которого оно вышло) и развивает его. И в переходный период от капитализма к социализму, и на первой ступени коммунистической формации про­исходит диалектическое снятие буржуазного строя, однако это не только процесс, но и прогнозируемые, появляющиеся, крепнущие, накапливающиеся результаты процесса. Дефиниции социализма должны отражать и высве­чивать «ход развития коммунистического общества, которое вынуждено сначала уничтожить только ту “несправедливость”, что средства производ­ства захвачены отдельными лицами, и которое не в состоянии сразу уничтожить и дальнейшую несправедливость, состоящую в распределении предметов потребления “по работе” (а не по потребностям)»^[17]. Мне уже не раз приходилось писать, что многие российские марксисты допускают грубые ошибки в оценке истории СССР, связанные с непониманием природы диалектического снятия^[18]. Здесь коренятся истоки трактовки советского строя как не социалистического, а госкаповского, неадекватной оценки товарного производства и найма работников при социализме и т. п. ошибок.

С другой стороны, определение социализма должно характеризовать его соотношение с высшей фазой коммунистической формации. В таких случаях упор делается на два момента – на степень экономической зрелости общества и на степень социальной зрелости людей: «…не впадая в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм, люди сразу научаются работать на общество без всяких норм права,да и экономических предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу»^[19].

Двусторонний подход к определению социализма – отправная точка для обнаружения алгоритма, позволяющего разобраться в кажущемся беспорядке ленинских дефиниций, в их многообразии и разнообразии. Поскольку социализм, репрезентуя новую общественно-экономическую формацию, сопоставляется с капитализмом, постольку его определения строятся на основе закона единства и борьбы противоположностей. Борьба противоположностей выражена в том, что ряд дефиниций социализма строится на противопоставлении и отрицании присущего капитализму (например, общество без помещиков и капиталистов, в котором нет места эксплуатации^[20]). Единство противоположностей проявляется в преемственности социализма по отношению к капитализму через диалектическое снятие и в рациональной рецепции. Поэтому Ленин был противником абстрактного противопоставления капитализма и социализма, не вникающего в конкретику перехода от одного к другому^[21].

Когда же социализм берется в своем поступательном развитии, в своем проблемном поле, то процесс его определения и сами дефиниции подчинены принципу восхождения от абстрактного к конкретному, причем конкретизация осуществляется в зависимости от того, кому адресована дефиниция и какие проблемы с ее помощью решаются. Приведу ряд примеров.

На съезде рабочей кооперации социалистическое общество трактуется как единый кооператив трудящихся^[22].

При постановке задачи превращения многоукладной экономики в социалистическую: «Социализм есть уничтожение классов»[23].

Неявное определение при переходе к нэпу: «Социализм немыслим без крупнокапиталистической техники, построенной по последнему слову новейшей науки, без планомерной государственной организации, подчиняющей десятки миллионов людей строжайшему соблюдению единой нормы в деле производства и распределения продуктов...»[24]

Из письма американскому электротехнику Ч. П. Штейнмецу: социализм – новый общественный строй, «…который установит планомерное регулирование хозяйства и обеспечит благосостояние всей народной массы на основе электрификации целых стран...»[25].

Из статьи о кооперации: «...строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма»^[26].

Подведем некоторые методологические итоги. Ленин требовал, следуя правилам формальной логики, строить выведение определений на основе диалектической логики. Он предупреждал против механического или слу­чайного соединения в одной дефиниции ряда различных дефиниций, подчеркивал, что результатом такого соединения является эклектическое определение. Он выдвинул важнейшие правила выработки определений[27], которые уже использованы мною, так сказать, «по умолчанию» и среди которых считаю необходимым особо выделить принцип развития: «брать предмет в его раз­витии, “самодвижении”... изменении». Возвращаясь к определению Ф. Ф. Тягунова, следует подчеркнуть, что его несостоятельность обусловлена прежде всего восприятием социализма как чего-то неизменного. Может показаться, что я несправедлив. Ведь в этой дефиниции много чего движется! Социалистический уклад развивается, собственность обобществляется, товарно-денежные отношения вытесняются, коммунизм утверждается... Но если присмотреться, то движется не все. Так, застыла диктатура пролетариа­та, сохраняется замалчиваемое господство общенародной (государственной) собственности и самое государство (диктатура пролетариата – понятие государственное). Вообще оказывается, что части социалистического общества движутся, а само общество – нет! Как такое возможно? Дело в том, что определение Ф. Тягунова эклектично. Оно составлено из ряда определений, прежде всего из определений переходного периода от капитализма к социализму и самого социализма. Очевидно, что диктатура пролетариата и многоукладность – признаки переходного периода, а не социализма. Нельзя понять, как совмещаются многоукладность и полное исключение эксплуатации человека человеком. Сама выработка дефиниции подчинена случайностям. Почему автор в течение месяца увеличил свое определение на 313 знаков? Вышла статья почитаемого им человека о принципах социализма[28]. Не выйди статья – обошлось бы 517, а не 830 знаками.

Огромный объем определения Тягунова объясняется и другими факторами. Его сознание находится под влиянием соавторов названного выше уникального издания, которые полагают, что коммунизм можно построить за 20 лет. Отсюда «спрессованность» представлений о социализме и его признаках. Еще важнее то, что автор не знает, для чего ему определение социализма. Никаких научных или практических целей у него нет. Игра ума? Сведение счетов? Демонстрация учености? Это объясняет абстрактность дефиниции, стремление к ее универсальности. Руководствуясь лишь правилами формаль­ной логики, Тягунов представляет определение в виде безразмерного мешка, в который можно поместить любое количество признаков. Он не понимает, что делать это незачем, да и невозможно: всегда можно найти признаки нена­званные, неучтенные и т. п. Например, Ленин неоднократно указывал: «Учет и контроль – вот главное, что требуется для “налаживания”, для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества...»[29]. Почему этого нет у Тягунова? Или Ленин определял социализм как бесклассовое общество? Почему данного признака у Тягунова нет и как его совместить с многоукладностью социализма и диктатурой пролетариата?

Я уж не говорю о совершенно недопустимых в дефиниции повторах, длиннотах и просто теоретических ошибках наподобие той, что остатки капитализма связаны с товарно-денежными отношениями, которые сами по себе являются таким остатком. Ошибочно сужение сферы планирования при социализме одним укладом, вызывает недоумение «целенаправленный процесс обобществления самоуправления трудящихся во всех хозяйственных укладах».

Не понимая соотношения сущности, содержания и формы, автор упускает ряд методологических указаний Ленина, без учета которых его усилия определить социализм оказываются тщетными. Выработка определений – мыслительный процесс, в ходе которого «...мы отбрасываем ряд признаков как случайные, мы отделяем существенное от являющегося и противополагаем одно другому»[30]. Тягунов примитивизирует этот процесс, не осознает, что дефиниция сложного понятия раскрывает его содержание не прямо, не через описание, простое перечисление признаков и т. п., а через выявление его сущности. Поэтому его определения столь велики, но непродуктивны. Над ними не надо думать. В противовес этому напомню ленинское определение диалектики: «Вкратце диалектику можно определить, как учение о единстве противоположностей. Этим будет схвачено ядро диалектики, но это требует пояснений и развития»[31]. Стало быть, определить – значит схватить ядро. Из логического словаря: «Указание на существенное является главным требова­нием к определению». Ядро, то есть существенное, отнюдь не исчерпывает зна­ния о чем-либо. Дефиниция подводит итог, обобщает наши представления о чем-либо и создает возможности для нового продвижения. Поэтому, опреде­лив предмет, необходимо раскрыть и развить определение.

В заключение приведу дефиницию социализма, которая предложена мною. Прежде всего назову те обстоятельства и факторы, из учета которых я исхо­дил, формулируя данное определение:

1) методологические принципы, выработанные и проверенные на опыте Лениным;

2) опыт социалистических революций и строительства социализма в XX–XXI вв.;

3) тот факт, что общность борьбы за социализм в различных странах сложилась не вполне объективно и, следовательно, реальная степень много­образия форм перехода к социализму будет гораздо выше, чем была;

4) «Капитал по самой сущности дела победить в одной стране до конца нельзя...»^[32] Полная и окончательная победа социализма возможна лишь в планетарном масштабе и потребует значительного времени;

5) наиболее значимые победы социализм первоначально одержал и одерживает далеко не в самых развитых странах;

6) как и предвидел Ленин, на пути к всемирной победе социализма возможны, наряду с успехами, отступления и чувствительные поражения;

7) пока не было и нет ни одной страны, где были бы достигнуты более или менее зрелые формы социализма;

8) причины поражения социализма в СССР до конца не выяснены, соответствующий опыт не извлечен, не обобщен и практически не используется. Мои взгляды по данному вопросу доведены до сведения общественности^[33], и я от них отталкиваюсь в данной статье.

Если с изложенных только что позиций перейти к анализу предложенной мною дефиниции социализма, можно обнаружить следующие ее характеристики и преимущества:

1) высокая степень абстрактности. Иначе и быть не может, если учесть то состояние сил социализма, их программных, тактических, организационных установок, которые имеются в наличии. Конкретизация определений социализма возможна лишь в процессе разработки, совершенствования и реализации социалистических программ в самых различных условиях;

2) дается представление о генезисе важнейших черт социализма как общественного строя, отличающих его от капитализма и определяющих его природу;

3) выдвигается на первый план историческое предначертание социализма – развитие производительных сил общества до уровня, недоступного капитализму, и обеспечивающего в конечном счете переход к коммунизму. В ходе реализации этой задачи сложатся совершенно новые перспективы развития цивилизации. Это соответствует положению Ленина о том, что интересы развития производительных сил есть высший критерий общественного прогресса^[34];

4) содержится указание на основу реализации идеалов социализма и коммунизма, которым нередко придается индивидуалистический, потребительский, умозрительный оттенок. В этой связи нельзя не привести следую­щие мысли Маркса: «Риккардо рассматривает капиталистический способ производства как самый выгодный для капиталистического производства во­обще, как самый выгодный для создания богатства, и Риккардо вполне прав для своей эпохи. Он хочет производства для производства, и он прав. Воз­ражать на это, как делали сентиментальные противники Риккардо, указанием на то, что производство как таковое не является же самоцелью, значит забывать, что производство ради производства есть не что иное, как развитие производительных сил человечества, то есть развитие богатства человеческой природы как самоцель. Если противопоставить этой цели благо отдельных индивидов, как делал Сисмонди, то это значит утверждать, что развитие все­го человеческого рода должно быть задержано ради обеспечения блага отдельных индивидов, что, следовательно, нельзя вести, к примеру скажем, никакой войны, ибо война во всяком случае ведет к гибели отдельных лиц...

При таком подходе к вопросу остается непонятым то, что это развитие способностей рода “человек”,хотя оно вначале совершается за счет большинства человеческих индивидов и даже целых человеческих классов, в конце концов разрушит этот антагонизм и совпадет с развитием каждого отдельного индивида; что, стало быть, более высокое развитие индивидуальности покупается ценой такого исторического процесса, в ходе которого индивиды приносятся в жертву. Мы не говорим уже о бесплодности подобных назидательных рассуждений, ибо в мире людей... интересы рода всегда пробивают себе путь за счет интересов индивидов, и это происходит потому, что интерес рода совпадает с интересом особых индивидов, в чем и состоит сила последних, их преимущество»[35]. Могут спросить: но разве Маркс не отмечает, что Риккардо прав для своей эпохи? Как это ни парадоксально, но пока социализм не превзошел капитализм по уровню развития производительных сил, эпоха Риккардо в известном смысле сохраняется и при социализме...

Я далек от мысли, что данное мною определение социализма совершенно и неоспоримо, и готов к его принципиальному разбору. Однако убежден, что оно стимулирует выдвижение, обсуждение и проверку на практике нерешенных проблем и новых сценариев борьбы за социализм.