М. В. Ломоносов о просвещении в России

В 2011 г. исполняется триста лет со дня рождения гениального русского ученого, энциклопедиста, великого гражданина России Михаила Васильевича Ломоносова (8.11.1711–4.4.1765), сделавшего много для нашего Отечества и всего человечества.

Одной из важнейших проблем, стоявших перед Россией того времени, которой М. В. Ломоносов уделял большое внимание, ставил перед российским обществом и стремился всеми силами решать, была проблема просвещения российского народа. Он считал, что при помощи просвещения народа, развития образования можно превратить Россию в передовую страну, преодолеть отсталость, невежество, избавиться от пороков быта, социальных и нравственных язв, поднять русское самосознание, сделать доступными науку и искусство для широких народных масс, укреплять государство, повышать благосостояние народа, развивать культуру и искусство. «Ломоносов, – отмечал Н. В. Шельгунов (1824–1891), – начал собой новый период интеллектуальной русской жизни. Из образования и просвещения он хотел создать общерусское дело, а не аристократическую забаву одних знатных, богатых и праздных»[1]. Ломоносов вместе с Державиным, Карамзиным, Пушкиным, отмечал Н. Г. Чернышевский, оказал «великую услугу просвещению и эстетическому воспитанию своего народа»^[2].

Громкое его пение, писал А. Н. Радищев (1749–1802) «раздавалось во все концы обширные России»[3]. Он способствовал просвещению во всех слоях российского общества. «Ломоносов, – отмечал А. С. Пушкин, – был великий человек. Между Петром I и Екатериной II он один является самобытным сподвижником просвещения. Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом»^[4]. «Главная заслуга Ломоносова и писателей, следовавших за ним до начала нынешнего века, – отмечал поэт, – состояла в том, что они своими произведениями возбуждали охоту к чтению и мало-помалу увеличивали число людей, интересующихся литературой»^[5]. С М. В. Ломоносовым историк С. М. Соловьев связывал в истории российского просвещения целый период, когда оно, как он отмечал, было основным средством освобождения русского духа от иностранного засилья^[6].

Одной из проблем, которую ставил М. В. Ломоносов, была проблема создания повсеместно начальных школ, с чем он связывал возможность ликвидации всеобщей неграмотности народа. Исходя из конкретных условий своего времени, он предлагал привлечь к этому церковную организацию как наиболее распространенную и подготовленную. У духовенства, писал он, «не одна только должность, чтобы богу молиться за кого они должны, но и обучать страну бытию и честным нравам словом и примером, а особливо молодых людей». Поэтому «везде, где есть только церковь должны попы и причетники учить грамоте за общую плату всего прихода и не давать бегать по улицам малым ребятам, кои еще ни в какую работу не годятся» (от 5 до 10 лет, а иных до 20 лет). При этом он призывал духовенство не только обучать детей грамоте, но и воспитывать у них высокие моральные качества, опираясь на моральные нормы, проповедующиеся религией. Таким образом, по его настоянию духовенство должно было способствовать ликвидации неграмотности, особенно среди детей: «Ежели надлежащим образом духовенство должность свою исполнять будут, то благосостояние общества несравненно...»[7]

М. В. Ломоносов активно вникал в педагогический процесс и давал советы, как и чему нужно обучать детей, расписывал технологию и методику обучения. Высказал идею о дифференцированном обучении. Он обращал внимание на то, чтобы при обучении школьников не перегружали занятиями, чтобы «разного рода понятиями не отягощать», а развивать у них самостоятельность, «позволять школьникам упражнения по своей охоте для показания каждому своего особливого рачения и понятия», создавать атмосферу уважительного отношения к учителям и ученикам, а учителя должны показывать ученикам добрые примеры «не токомо словами учения, но и поступками», с учениками «поступать ни гордо, ни фамильярно».

Большую заботу М. В. Ломоносов проявлял о создании в российском обществе средней и высшей школ. С огромным упорством он добивался решения этой актуальной проблемы и вникал в самые мелкие вопросы ее решения. Велика его заслуга в открытии Московского университета и двух гимназий при нем. Со своим покровителем И. И. Шуваловым он провел большую работу по открытию этих учебных заведений. В июле 1754 г. И. И. Шуваловым было представлено Сенату доношение об учреждении в г. Москве университета и при нем двух гимназий для дворян и разночинцев, кроме крепостных людей. 12 января 1755 г. Елизавета Петровна подписала представленный проект И. И. Шувалова и М. В. Ломоносова, а 24 января того же года был издан указ об учреждении университета и двух гимназий при нем. 26 апреля 1755 г. университет был торжественно открыт[8]. Как отмечал С. М. Соловьев, М. В. Ломоносов внушил И. И. Шувалову мысль о создании самостоятельного, независимого от Академии университета, дав ему надлежащее устройство. «Московский университет был основан под влиянием мысли, которой Ломоносов был таким неутомимым провозгласителем, мысли, что все в России должно существовать для русских, для развития русских сил, каждое учреждение должно как можно скорее наполняться русскими деятелями и снабжать ими другие младшие учреждения»^[9]. С. М. Соловьев выделял в специальный раздел истории развития просвещения в России период от образования Московского университета до смерти М. В. Ломоносова.

Следует особо отметить, что решать задачу создания в стране учебных заведений было непросто. Во времена М. В. Ломоносова высших и средних учебных заведений в России было очень и очень мало. Теперь к Петербургскому университету при Академии наук и гимназии при нем прибавился Московский университет с двумя гимназиями. Несколько позднее была открыта гимназия в Казани. Существовали еще четыре специальных военных училища. Все это и составляло систему учебных учреждений, осуществляющих светское образование в стране. В тех условиях при отсутствии в российской системе образования необходимых национальных кадров приходилось использовать иностранных специалистов. Это вынужденное положение, сыгравшее определенную положительную роль, впоследствии не способствовало русификации системы образования, сдерживало подготовку национальных преподавательских кадров. Против сдерживания этой подготовки постоянно и весьма настойчиво выступал М. В. Ломоносов. В данной проблеме он видел тормоз для развития науки и просвещения в России в целом. В своем проекте об организации Московского университета, а затем в его реализации М. В. Ломоносов детально рассмотрел организационную структуру университета, учебный план, определил учебные дисциплины для каждого факультета (философского, медицинского и юридического), штатное расписание с указанием количества должностей преподавателей и даже должностных окладов. Например, на юридическом факультете он предлагал преподавать лекции исторические для ознакомления с правом народов, «что в других местах напрасно относят к ведению факультета философского»; лекции по практической философии; лекции по политике; по публичному и частному праву и русскому праву. Все это он делал и для гимназий, что в должной мере обеспечивало нормальную работу как университета, так и гимназий. При этом он не обошел таких вопросов, как обеспечение преподавательского состава и студентов жильем, предлагал его строить рядом с учебными заведениями и в одном месте. Предложил план постройки департаментов – факультетов. По его предложению были назначены первыми профессорами университета его ученики А. А. Барсов и Н. Н. Поповский. Первым директором университета был Алексей Михайлович Аргамаков (1711–1757). Первым ректором университетских гимназий был Н. Н. Поповский. Из первого выпуска университета вышли три профессора: Д. Аничков, С. Забелин и П. Вениаминов.

Большую работу по развитию образования в стране М. В. Ло-моносов проделал как куратор Академического Петербургского университета и гимназии при нем. Обнаружив плохое состояние этих учебных заведений, Канцелярия Академии наук (в 1760 г.) передала их «в единоначальное ведение» М. В. Ломоносову с предписанием, что «по сочиненным от него регламентам, полагаясь на его знание и усердие и уповая, что он в произведении до цветущего состояния оных двух департаментов по должности сына Отечества со всяким прилежанием и усердием поступать будет»^[10]. Сам ученый на это отвечал, что при возложении на себя решения этой задачи «мое единственное желание состоит в том, чтобы привести в вожделенное течение гимназию и университет, откуда могут произойти многочисленные Ломоносовы»[11]. Ученый ставил такую задачу подготовки ученых и сумел довести эти учреждения до цветущего состояния.

Курируя эти учебные заведения, а также и Московский университет, М. В. Ломоносов рассматривал их как звенья общей цепи развития науки в России. «Университет, – отмечал он, – друг, более того – единокровный брат Академии наук, который составляет с ней единую плоть и будет заодно с ней трудиться на пользу Отечеству... При университете необходимо должна быть гимназия, без которой Университет как пашня без семян»[12]. М. В. Ломоносов активно вмешивался во все стороны жизни этих учебных заведений, делая их более жизнеспособными, прогрессивными, подлинными рассадниками знаний и науки, прилагая большие усилия по совершенствованию содержательной стороны учебного процесса, с тем чтобы преподавание велось на высоком уровне. Он заботился о том, чтобы студентам были созданы нормальные условия для учебы, чтобы на высоком уровне было поставлено патриотическое воспитание, чтобы студенты стремились к познаниям, серьезно готовились к своей будущей деятельности. Он подготавливал и отрабатывал учебные программы, определял их оптимальный и содержательный вариант с учетом научных достижений, состав учебных дисциплин и структуру преподаваемых предметов, количество и квалификацию преподавательского состава.

Следует особо подчеркнуть, что в своей бурной деятельности по распространению просвещения и образования в России М. В. Ломоносов вел борьбу за демократизацию системы образования и доступность образования для всех россиян. Он настойчиво добивался, чтобы в университет и гимназии допускались дети всех слоев общества, включая «крепостных помещичьих людей без отпускного письма»[13]. При наличии такого письма, считал он, дети крепостных помещичьих людей должны приниматься на казенный счет. Способным к учебе детям, настаивал он, помещик должен давать вольную, отказываясь от своего права и власти на таких юношей. Что касается учебы за свое обеспечение, то доступ в учебные заведения должен быть возможен всем без исключения. Он отмечал: важно, чтобы в учебные заведения отбирались способные люди. Сам он помогал в поступлении в гимназию и университет некоторым выходцам из глубин народа, лицам, которые находились под властью помещиков.

Большое значение М. В. Ломоносов придавал воспитанию у студентов, слушателей высокого чувства долга и патриотизма, гражданственности и профессионализма. Обращаясь к учащимся, он призывал их в науке не преклоняться перед авторитетами, а «самим свой разум употреблять; остерегаться самохвальства, хвастовства, а паче лганья, которое часто служит к закрытию злых дел». При этом не тратить в молодости попусту время, проявлять усердие в учебе и стремиться приносить максимальную пользу Отечеству^[14]. «Свобода в молодости, – писал он, – порабощение в старости; кто в молодых летах делал что хотел, на старость принужден будет делать чего не хочет»^[15]. Всячески поощряя прилежную учебу, М. В. Ломоносов воодушевлял студентов, вселял в них веру в то, что они способны сделать многое. Он говорил им, что могуществу человеческого духа «и проницательству смысла предел еще не поставлен и много может еще предложить и открыть осторожная их смелость и благородная непоколебимость сердца»^[16].

Просветительский подход осуществлял М. В. Ломоносов даже по отношению к деятельности самой Академии наук. Например, он требовал от выступающих с докладами на академических собраниях не говорить о высоких материях, требующих глубоких научных знаний, а говорить «о материях внятных и привлекающих внимание слушателей»^[17]. По его настоянию Академия наук с 1755 г. начала издавать первый научно-литературный журнал на русском языке, что, безусловно, способствовало развитию просвещения в стране.

Нельзя не отметить, что деятельность М. В. Ломоносова и его предложения по просвещению и образованию российского народа встречали сопротивление со стороны феодальных кругов, а также их приспешников от науки. Например, в Академии наук Блументрост и Шумахер мешали назначению М. В. Ломоносова куратором Академического университета и гимназии при нем. Они выступали против вхождения его в Совет Университета[18]. Шумахер и Тауберт предлагали даже закрыть Петербургский университет, уступив все Московскому университету^[19]. После смерти М. В. Ломоносова эти люди привели Университет и гимназию в печальное состояние и в конце концов к их закрытию. Как отмечает один из исследователей наследия М. В. Ломоносова М. Т. Белявский, «сразу же после смерти Ломоносова недруги учинили беспощадную и постыдную расправу над академическим университетом и гимназией, объявив, что реформы Ломоносова не соответствуют намерению Академии»[20]. Показательно, что Екатерина II не препятствовала этому разгрому. Недруги мешали не только развитию учебных заведений, но и всему просвещению.

Важнейшим средством просвещения для М. В. Ломоносова был русский язык. Он приложил огромные усилия по развитию русского языка, его защите, распространению и сохранению его чистоты. В то время российские вельможи все больше ориентировались на европейский лад, осваивали иностранные языки, а свой употребляли лишь в «высокоштильной» форме, делая этот язык сугубо сословным. Многочисленные иностранные учителя, от членов Академии наук до всяких гувернантов, не только не жаловали русский язык, но третировали его, унижали, доказывали, что этот язык является второстепенным. Например, член Академии наук Шлёцер, претендуя на роль исследователя русской истории, написал Грамматику Российскую, где, как отмечал М. В. Ломоносов, исказил русский язык, «проявил не токомо незнание, но сумасбродство в произведении слов российских. Кроме многого, что развратно и здравому рассудку противно, внесены еще ругательные чести и святости рассуждения»^[21]. Как замечал А. С. Пушкин, в царствование Петра I русский язык «начал приметно искажаться от необходимости введения голландских, немецких и французских слов <...> к счастью явился Ломоносов»^[22]. В Академии наук ее члены-иностранцы пытались доказывать, что русский язык не может быть языком науки, называя его «языком черни». В Академии наук научные труды и доклады писались на иностранных языках, прежде всего на латинском. Это делалось, как замечал М. В. Ломоносов, с целью, чтобы в России было меньше российских ученых. Естественно, что такое отношение к родному языку сокращало возможности у россиян получать образование, а также идти в науку, то есть ограничивало возможности просвещения народа. В этих условиях М. В. Ломоносов поднял свой могучий голос в защиту родного языка, назвал его великим языком и в своей практической деятельности это доказал. Как замечал А. С. Пушкин, Ломоносов «понял истинный источник русского языка и красоты оного: вот его главная услуга»[23]. М. В. Ло-моносов показал, что величие русского языка складывается из ряда его сторон. Во-первых, из той обширности территорий, на которых народ говорит на этом языке. «Народ российский, – писал он, – по великому пространству обитающий, не взирая на дальние расстояния, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и в селах». «Повелитель многих языков, язык российский, – не токомо обширностью мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе»^[24]. Русский язык способствует объединению народа. «Собраться рассеянным народам в общежитие, создавать грады, строить храмы и корабли, ополчаться против неприятеля и другие нужные, союзных сил требующие дела производить как бы возможно было, если бы они способа не имели сообщать мысли друг другу»^[25].

Во-вторых, своими качествами, внутренним величием как язык, богато отражающий действительность. «Язык, которым российская держава великой части света повелевает, по ея могуществу, – писал он, – имеет природное изобилие, красоту и силу, чем ни одному европейскому языку не уступает. И для того нет сомнения, чтобы российское слово не могло приведено быть в такое совершенство, каковому в других удивляемся»^[26]. И эти качества проявляются в том, что «в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежности итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков... Сильное красноречие Цицероново, великолепная Вергилиева важность, Овидиево приятное витийство не теряют своего достоинства на российском языке»^[27]. А недругам, которые считали русский язык второстепенным, он отвечал, что в данном случае дело не в недостатках языка.

Защищая русский язык от нападок и искажений, М. В. Ломоносов глубоко осознавал, что язык как исторический феномен постоянно развивается, и поэтому в таком положении он нуждается в совершенствовании и развитии. Ломоносов предпринял для этого огромные усилия, стремясь к тому, чтобы русский язык во всех отношениях проявил свои высокие достоинства. «Я желал бы, – говорил он, – чтобы и российское бы слово, от природы богатое, сильное, здоровое, прекрасное, ныне лишь во младенчестве своего возраста, добродетелей твоих изобретением растущее и укрепляющееся, поразило бы достоинство всех других языков»^[28]. Он призывал усиленно работать над этими качествами языка и был уверен в том, что, вопреки всяким недовериям к русскому языку и нападкам на него, он займет свое достойное место не только в стране, но и за ее пределами.

Сам М. В. Ломоносов провел колоссальную работу по совершенствованию русского языка, осуществил его глубокую реформу, создал русский литературный язык. Как замечал Н. А. Добролюбов, Ломоносов «первый составил довольно стройную систему наук о языке»^[29]. В своем письме на имя императрицы Екатерины II с просьбой об увольнении со службы (1762 г.) в подтверждение проделанной работы М. В. Ломоносов привел перечень своих трудов, которые посвящены проблемам языка. Он писал: «…сочинил российскую грамматику, краткое руководство к красноречию, панегирик Петру и Елизавете, написал о пользе славянского церковного языка в штиле российском, собрал лексикон первообразных слов российских, собрал лучшие российские пословицы, собрал речи разных языков между собой сходных, исправил штиль российский. В поэзии сочинил правила стихотворения, собрал рифмологию россиян, сочинил 17 од торжественных, 13 од духовных, 2 героические песни о Петре, стихи о пользе стекла»[30].

В реформировании русского языка М. В. Ломоносов особую роль отводил созданию грамматики. «Когда в грамматике все науки такую нужду имеют, – отмечал он, – того ради, желаю, дабы она... привлекла российское юношество к своему наставлению»[31]. Он создал первую Российскую грамматику, первое русское руководство по теории художественной прозы, по теории и практике стихосложения, написал правила, которыми надлежит руководствоваться при написании стихов. В своих трудах М. В. Ломоносов укрепил естественно-исторические основы русского языка, сформулировал его закономерности, соединил церковнославян-ский и сословный язык с народным живым языком и тем самым расширил границы русского языка; создал гражданский язык, связал его с жизнью и этим сделал его доступным для широких народных масс. Ф. М. Достоевский назвал М. В. Ломоносова гением всей нашей литературы наряду с Пушкиным и Гоголем[32]. Он певец красоты русского языка.

Тематика и содержание трудов М. В. Ломоносова характеризуются глубокой идейной направленностью, патриотизмом, гуманизмом, гражданственностью, любовью к жизни, призывом к единству слова и дела. Для него любое слово было обращено к тому, что помогало и служило России. «Слово твое, – писал А. Н. Радищев, – живущее присно и во веки в творениях твоих, слово российского племени, тобою в языке нашем обновленное прилетит в устах народных за необозримый горизонт столетий»^[33].

Большие усилия М. В. Ломоносов прилагал к тому, чтобы русский язык стал языком науки. Он боролся за то, чтобы в Академии наук научные труды произносились не только на латинском, но и на русском языке. Особенно он требовал этого от российских ученых. «Природные россияне, – говорил он, – должны свои речи предлагать на российском языке»^[34], чтобы их научные труды также публиковались на родном языке. При этом он требовал, чтобы академики владели хорошим стилем, «хотя и не требуется, чтобы каждый из них был оратор или стихотвор». По его инициативе с 1760 г. стали издаваться Российские Ведомости на русском языке. Он выступал за то, чтобы издавать книги и другие произведения на русском языке.

Свои требования использовать родной язык он распространял и на учебные заведения. Ломоносов настаивал, чтобы в учебных заведениях русский язык изучался в качестве обязательного учебного предмета, был рабочим языком в обучении и не подменялся другими языками. В предлагаемых им программах он предусматривал учить чистоте русского языка по правилам.

Выступая за распространение русского языка во всех сферах жизни российского общества, М. В. Ломоносов считал, что в учебных заведениях необходимо изучать и иностранные языки. Из иностранных языков предлагал изучать немецкий, французский, испанский, итальянский. Рекомендовал изучать и славянские языки, с тем чтобы читать славянские книги, книги церковного круга. Их он считал великим сокровищем, из которого «знатную часть великолепия, красоты и изобилия великорусский язык заимствует»^[35].

Его усилия по введению русского языка в процесс преподавания не проходили бесследно. В Московском университете на русском языке читали лекции А. А. Барсов, Д. С. Аничков, С. Я. Десницкий, И. А. Третьяков, С. Г. Забелин, П. Д. Вениаминов, М. И. Афонин и другие, что имело большое значение как для просвещения, так и для обучения. Через некоторое время после открытия университета было дано разрешение посещать лекции всем желающим. Чтение лекций на русском языке расширяло возможности их посещения.

Сам М. В. Ломоносов сделал многое для утверждения русского языка языком науки. Он говорил, что «на природном языке разного рода моими сочинениями, грамматическими, риторическими, стихотворческими, историческими, так же и до высоких наук надлежащими физическими, химическими и механическими стиль российский в минувшие двадцать лет несравненно вычистился перед прежним и много способнее стал к выражениям идей трудных, в чем свидетельствует общая апробация моих сочинений и во всяких письмах употребляемые из них слова и выражения, что к просвещению народа много служит»[36]. В распространении и развитии русского языка М. В. Ломоносов большую роль отводил писателям, без искусства которых, как он говорил, «немало затмится слава всего народа»^[37].

М. В. Ломоносов показал, что язык играет важную роль в объ-единении народа, в организации его совместной деятельности по созиданию в различных областях жизни россиян. В связи с этим он призывал власть имущих всячески способствовать распространению русского языка среди всех россиян, как мы сегодня говорим, чтобы сделать его языком всеобщего межнационального общения. М. В. Ломоносов надеялся, что русский язык будет и дальше распространяться в мире, особенно среди славянских народов.

Таким образом, проблемы просвещения и образования в российском государстве М. В. Ломоносов поднимал на высокий уровень, видя в их решении важнейший фактор прогресса страны, достижения ею самостоятельности, преодоления отсталости, усиления ее организованности. Эти проблемы он ставил конкретно, исходя из условий своего времени. Однако все требования М. В. Ломоносова к развитию просвещения и образования не утратили своего значения для российского общества и сегодня. Эти проблемы в иной форме остаются актуальными и требуют внимания. Особенно это связано с реформами, которые во многом разрушили и продолжают разрушать высокоразвитую систему образования в период, предшествующий капитализации станы, когда россиянам навязываются чуждые им ценности и нравы, со страниц СМИ льется информация, дезориентирующая людей, особенно молодежь, делая ее антипатриотичной, бездуховной, агрессивной, безнравственной. Заветы М. В. Ломоносова помогают преодолевать эти негативные для россиян явления.