Культурология. Энциклопедия: в 2-х т. / гл. ред. и автор проекта С. Я. Левит. – М., 2007

Что представляет собой это двухтомное издание? Это плод десятилетнего (а на деле – шестнадцатилетнего) труда коллектива российских гуманитариев под руководством С. Я. Левит. Книга большая, в сумме около 2 576 страниц. Более тысячи статей. Охват «объектов» крайне широк: персоналии (среди которых те, кто «делал» «культуру», которая в энциклопедии определяется как «сложная гомеостатическая система [«большая система», «суперсистема»] внебиологической природы, содержащая совокупный опыт видового существования человека и обеспечивающая накопление, воспроизводство, развитие и использование этого опыта, параллельно с воспроизводством видовых признаков самого человека; относится к классу квазиживых адаптивных систем»[1], и те, кто прямо и косвенно изучал «культуру» и тех, кто ее «делал»); гуманитарные школы, в круг интересов которых так или иначе входило то, что называлось или может быть названо «культурой»; и концепты основных современных (или вошедших в современные) гуманитарных и/или общенаучных грамматик, описывающих то, что может называться культурой. Тираж мал – 1000 экземпляров.

Посвященных персоналиям статей – 481 (если мы правильно подсчитали). Античность представлена именами Аристотеля, Гераклита, Гиппократа, Платона, Плотина, Сократа, Цицерона, Эпикура и Боэция. Патристика – Августином. Схоластика – Дунсом Скотом, средневековая мусульманская философия – Ибн-Халду-ном, мистика – Экхартом. Возрождение – Макиавелли, Бовелем, Вазари и Монтенем. Реформация – Лютером, Андреэ и Вейгелем. Просвещение – Вольтером, Гоббсом, Декартом, Дидро, Лейбницем, Локком, Монтескьё, Мором, Руссо, Кондорсе, Лессингом. Романтизм – именами Вагнера, Гете, Шиллера, Гердера, Герреса, Тика и братьев Шлегелей. Немецкая классическая философия – в полном сборе. Жозеф де Местр, Маркс, позитивисты Конт и Спенсер. Остальное – те, кто жили в XX в. или этот век застали.

Большой блок посвящен русским философам. 49 имен: Белый, Бердяев, Булгаков, Иванов, Ильин, Карсавин, Кропоткин, Леонтьев, Лосев, Лосский, Мережковский, Сковорода, Соловьев, Е. Трубецкой, Н. Трубецкой, С. Трубецкой, Федоров, Флоренский, Франк, Циолковский, Чижевский, Шестов, Шпет, Эрн, Алексеев (Аскольдов), Арсеньев, Бицилли, Богданов, Бугаев, Буслаев, Введенский, Вейдле, В. Вернадский, Г. Вернадский, Веселовский, Вышеславцев, Гершензон, Кареев, Лаппо-Данилевский, Лапшин, А. Мейер, Мечников, Печерин, Вейдле, Сетницкий, Степун, Тарабукин, Тареев, Федотов и др.

Другой большой блок – русские «культурологи», исследователи культуры, не­философы: Аверинцев, Выготский, Иоффе, Лихачев, Лотман, Пришвин, Пропп, Ухтомский, Шкловский, Юдина, Якобсон, Анучин, Беляев, Винокур, Габрический, Герье, Горский, Гревс, Добиаш-Рождественская, Жирмунский, Зелинский, Кавелин, Каждан, Ковалевский, Конрад, Котляревский, Крачковский, Оттокар, Снегирев, Тынянов, Фрейденберг, Эйхенбаум.

Несомненным плюсом энциклопедии можно назвать блок статей, посвященных американской социально-антропологичес-кой мысли (известной сегодня, к сожалению, узкому кругу российских социологов): Кардинеру, Бенедикту, Линтону, Сепиру, Миду, Дюбуа, Гоффману, Клакхону, Л. Уайту, Барнсу, Бейтсону, Беллу, Бергеру, Лукману, Бёрку, Боасу, Веблену, Гирцу, Клиффорду, Глоку, Грили, Гринблатту, Дарнтону, Крёберу, Моргану, Рисмену, Самнеру, Стюарду, Уисслеру, Фейблману, Харрису, Херсковицу, Эггану.

Психоанализ представлен именами Адлера, Лакана, Райха, Ранке, Фрейда, Хорни, Эриксона, Дои и Юнга. Феноменология – Гуссерля, Дюфренна, Мерло-Понти, Хайдеггера, Шюца, Рикёра. Франкфуртская школа – Адорно, Маркузе, Фромма, Хоркхаймера и Беньямина. Философия жизни – Бергсона, Ницше, Гартмана и Зиммеля. Антропологи и теоретики религии – Буркхардта, Дюмезиля, Леви-Брюля, Фрэзера, Ассмана, Бахофена, Ваха, Мак-Леннана, Робертсона Смита. Диалогическая философия (и «примыкающие» к ней Левинас и Бланшо) – Бахтина, Библера, Бубера, Розенцвейга, Розенштока-Хюсси, Янкелевича, Эбнера. Постструктурализм – Бодрийяра, Бурдье, Делеза, Деррида, Кристевой, Лиотара, Рорти, Фуко, Барта, Ваттимо, Леви, Башляра. Герменевтика – Гадамера и Шлейермахера. Прагматизм – Джеймса. Неокантианство – Дильтея, Кассирера, Риккерта и Виндельбандта. Когена нет. Экзистенциализм – Камю, Кьеркегора, Марселя, Сартра, Ясперса, Арендта. Структурализм – Леви-Стросса, Соссюра, Эко, Греймаса, Зедльмайра, Лема и Тодорова. Русские марксисты – Луначарского, Ленина, Плеханова, Сталина, Чичерина.

В энциклопедии есть статьи, посвященные мало известным в России, но важным для культурологии персоналиям (в основном это жители XX в.), введшим в науку о культуре те или иные концепты или предложившим какие-либо объяснительные модели, актуальные сегодня или получившие заметный отклик «породившего» их контекста: Лангер (которая ввела в гуманитарную науку понятие «виртуального пространства»); новому правому, объявившему «правым» любого уважительно относящегося к ценностям иерархии человека, одному из вдохновителей проекта объединенной Европы и последовательных критиков французской религиозной феноменологии и философии Другого и радикальной трансценденции Бенуа; видным «эзотерикам» и «оккультистам», в некотором смысле предшественникам «движения» и околорелигиозного «формата» «New Age» Андрееву, Блаватской, Гурджиеву, супругам Рерихам, Штайнеру и Бейли; одному из предтеч постструктурализма, связавшему сакральное с насилием, Жирару; протестантским неоортодоксам, труды которых можно рассматривать как интеллектуальные мосты между постлиберальным протестантизмом и философско-общественными исканиями экзистенциалистов, феноменологов и критиков современной буржуазной культуры, Бультману, Тиллиху, Меланду, Ричарду и Рейнхольду Нибурам; оказавшим колоссальное влияние на формирование в американце и европейце XX в. интереса к духовным учениям Индии и Востока, культуру хиппизма (от «Битлз», сексуальной и психоделической революций до трансперсональной и квантовой психологии) неоиндуистским гуру Бхактиведанте и Кришнамурти; интегральным традиционалистам, серьезно повлиявшим на феноменологию религии, Генону и Элиаде, выделившим в качестве основного противоречия человеческой культуры противостояние Примордиальной Традиции (отождествляемой с «золотым» веком различных религиозных традиций) и Модерна (современности, ценностной установки, повсеместно доминирующей то ли с разгрома ордена тамплиеров [у Генона], то ли с момента появления линейной истории [у Элиаде]); цивилизационистам Гумилеву, Данилевскому, Кондратьеву, Тойнби, Хантингтону; технократам и пророкам постиндустриального человечества «третьей волны» и «новых кочевников» Тоффлеру, Мамфорду и Аттали; католическим мыслителям XXв. Жильсону, Иоанну Павлу II, Маритену, Тейяру де Шардену, Гвардини; методологу науки Куну, введшему в научное сообщество представление о развитии науки как смене парадигм; антропологам, родоначальникам науки о человеке как самостоятельной дисциплины Плеснеру, Шелеру и Гелену; одному из основателей синергетики Пригожину; предтече синергетики и культурологии Оствальду; консервативным революционерам Шмитту, Шопенгауэру, Шпенглеру, братьям Юнгерам; латиноамериканским философам, «натурализовавшим» и географически локализовавшим европейскую критику онтологической традиции от досократиков до Хайдеггера, де ла Торре, Васконселосу, Аргедасу, Мариатеги, Дусселю, Пасу, Сеа; последователям нарративистской философии истории Анкерсмиту (считающему в духе феноменологического реализма, что зачастую в историческом исследовании опыт прошлого заменяется прошлым опытом, что ведет к забвению прошлого и обнулению истории как дисциплины) и Уайту; Ауэрбаху (духовно-историческая школа); Балли (женевская школа языкознания); феминистской мысли Батлер и Бокун; Блоку, Февру, Броделю, Ле Руа (школа «Анналов», с которой началось комплексное и системное изучение истории); философии надежды Блоха, считавшего любую интеллектуальную систему теорети-ческим мессианством; одному из основателей философии языка фон Гумбольдту; давшему определение эллинизма Дройзену; одному из первых исследователей СМИ Уильямсу; мартиникскому философу Фанону; иконологам Варбургу, Панофски и Гомбриху; японским исследователям культуры Вацудзи, Исиеа Эйитиро, Наканэ (автору концепции «татэ сякай»); Риглю (венская школа искусствознания); «расологам» Гобино и Чемберлену; Коксу (теология освобождения); персоналистам Лакруа и Мунье, поставившим в центр философской рефлексии человеческую личность как источник культуры; последователям системно-функционального подхода Дюркгейму, Луману, Малиновскому, Мертону, Моссу, Парсонсу, Уорнеру, Фёрсу, Фортесу, Эванс-Причарду; Мангейму (социология знания); Мюльману, Турнвальду (персоналистская этнопсихология); испанским философам Субири, Ортеге-и-Гассету и Унамуно и многим другим.

Каков замысел составителя? Рассказать «о большем», дать всем, «наследившим»[2] в «культуре» (или даже «диалоге культур»), «место» в рамках «алфавитной» антологии: «Диалог культур, их взаимодействие и взаимопроникновение представляют сквозную тему эниклопедии. В энциклопедию включены все культурные эпохи (античность, средневековье, Возрождение и т. д.) и культурные миры – исторически возникшие типы культуры, особенности которых обусловлены специфическими представлениями о мироздании, человеке, условиях его бытия, формах общественной жизни. Она содержит статьи о наиболее крупных мыслителях, философах, историках, писателях, тех, кто формировал основы мировой культуры, а также концепциях и идеях культурологии с древнейших времен до наших дней»[3].

Широта охвата имен и явлений, представленных в энциклопедии, поражает. Полнота и просветительская значимость издания очевидны. После выхода в 1998 г. энциклопедии «Культурология. XX век» в российских вузах заметно повысился уровень преподавания культурологии. Совершенно ясно, что труд такого масштаба является новой ступенью в настройке «оптики» и «дегустационной» культуры отечественных гуманитариев, серьезным шагом по прояснению самого проблемного – библиографического поля молодой науки культурологии.

Что мы понимаем под полнотой издания? Прежде всего степень освещения имен и научных направлений, без которых немыслимо понимание того, чем является культурологическая наука сегодня. Полнота для нас в данном случае – это в первую очередь возможность выстроить, пользуясь изданием, биографию «виновницы» таким образом, чтобы в ней не осталось «белых пятен». Согласно одной из интерпретаций генеалогии культурологии (например, российского исследователя Г. В. Драча), наука о культуре возникает в результате рефлексии европейских интеллектуалов по поводу «кризиса» Европы и европейской культуры. Определенное, новоевропейское понимание культуры проблематизируется, мысль останавливается, оглядывается на собственные основания и основания собственной культуры, отстраивается от самой себя, пытается заново дать определение культуры. Большой процент околокультурных штудий начала – середины XX в. центрируется на выявлении соотношения культуры и ее основ и контекстов, будь то базовые метафоры или географические условия. Важное место в изучении культуры занимает осмысление «зазоров» между культурой и «натурой». В определенный момент появляются радикально отличные от философских медитаций на культурные темы конкретно-дескриптивные культурологические работы, опирающиеся на этнографические материалы и результаты полевой антропологии, открывающие европейцу и американцу опыт Другого (не случайно Вальденфельс сравнивает в одной из своих работ «относящегося к Другому» с этнографом на незнакомом острове, культура обитателей которого ему абсолютно непонятна, и ссылается на Леви-Стросса). Открытие мультикультурализма приводит к появлению каталогизации, типологизаций и систематизации культур. Точечно, по ключевым фигурам проложен в энциклопедии путь к новоевропейскому пониманию культуры. В XX в. никто не забыт: ни философы кризиса, ни исследователи различия «культуры» и «натуры», ни типологизаторы, ни, что особенно важно, американские и английские «полевики» и российские исследователи культуры.

Особенно ценными кажутся блоки статей, посвященные американской социолого-культурологической мысли и русской философии и культурологии. Хочется надеяться, что изучение наследия американцев-прикладников может переломить ситуацию в отечественной культурологии, в которой наблюдается определенный перекос в пользу теоретизирования в генерализационном ключе. Открытие русской культурологической мысли отечественными гуманитарными кругами кажется важной задачей в контексте очередных болезненных эволюций, переживаемых страной. Знакомство с отечественной традицией осмысления культуры (до сих пор, по нашему глубокому убеждению, не состоявшееся, несмотря на усилия историков русской философии и значительное число публикаций) может быть первым шагом к созданию национальной культурологической школы (и школ).