Из самураев в купцы: история торгового дома Накаи

Меч не может больше обеспечить нашу жизнь. Я видел, как большими выгодными делами можно заслужить уважение. Я буду варить сакэи соевый соус, и мы будем процветать.

Мицуи Сокубэй

Товары же, подобно тому, как стремится вниз вода, ни днем, ни ночью не имеют ни минуты покоя.

Сыма Цянь

Реставрация Мэйдзи – преобразования, происходившие вовсе не на «пустой» почве. Европеизация Японии основывалась на достижениях эпохи Токугава. Дома Коноике, Мицуи, Накаи принадлежали к числу крупных торговых домов, деятельность которых отличал новаторский стиль управления, что помогало выжить в условиях тех лет в узких рамках внутренней торговли. Но они, как многие другие богатые торговые дома, были и консерваторами – твердо придерживались установленных правил, что помогало избежать банкротства и заложить основы современного японского менеджмента.

XVIII в. в истории Японии отмечен многими новыми явлениями. к одному из них относится активная деятельность провинциальных торговцев, что произошло в силу следующих обстоятельств. После наступившего в конце XVII в. мира в стране наблюдался рост населения, развитие городов, освоение новых земель. площадь обрабатываемой земли увеличивалась, совершенствовалась система орошения, появились новые орудия труда в сельском хозяйстве, более широко стали применяться удобрения. Все это положительно сказалось на урожае. Широкое распространение получает хлопчатник, вытесняя посевы риса. Наблюдается большое разнообразие в выращивании технических культур: индиго, тутового дерева, конопли, табака. В некоторых провинциях уже в XVII в. крестьяне стали выращивать овощи и другие культуры на продажу, а в XVIII в. начинает широко распространяться товарное производство. Крестьяне все больше втягивались в коммерческую деятельность, что приносило им более твердый доход, чем занятие традиционным крестьянским трудом. С середины XVII в. богатые крестьяне, жившие близ Осаки, переключились на технические культуры. На первом месте среди них был хлопчатник, к 1700 г. его посевы в деревнях вокруг Осаки занимали от 40 до 80 % посевных площадей. Потом эта практика распространилась на район Кинай, а с середины XIX в. – на район Канто.

Развивается специализация районов, где ту или иную техническую культуру разводят с учетом природных условий. Все это способствовало развитию экономики в провинции, служило стимулом для развития домашней крестьянской промышленности, что можно было наблюдать уже в XVI в. Это прежде всего относилось к прядению и ткачеству. Изготовлением тканей занимались деревенские женщины, девушки и дети между сельскохозяйственными работами. Со второй половины XVII в. рост крестьянской промышленности происходил повсеместно.

Кроме тканей, крестьяне занимались производством сакэ, масла, бумаги, воска, соли; домашний бюджет пополнялся и за счет отходничества – работы на стройке, извоза, другой поденной работы (Нихон кэйдзай си 1989, т. 2: 9–26). Со второй половины XVIII в. в каждом княжестве поощрялось производство какой-либо характерной для этой местности продукции, например для княжества Токусима это было индиго.

Специализация районов нашла отражение и в художественной литературе. Вот как об этом повествует Ихара Сайкаку (1642– 1693 гг.): «Отличные камышовые шляпы делают в Химэдзи. Если нужны бочки – покупайте в Тэмма» (Ихара Сайкаку 1959: 17, 30).

Результатом расширения производства на местах явилось то, что центр тяжести развития экономики из центрального района Кинай переместился в провинции. И провинциальные торговцы начинают выходить за пределы своих районов, налаживая торговые связи между провинциями, осваивая новые рынки. Нельзя утверж-дать, что этого не наблюдалось ранее, но в XVIII в. это явление приобретает большие масштабы.

В процессе развития рыночной экономики провинциальные торговцы учились постигать азы того, что сейчас получило название маркетинга: они изучали рынок и требования потребителей и ориентацию на них производства товаров и услуг. Сюда же следует отнести разработку концепции управления деятельностью торгового дома. Надо отметить, японские провинциальные торговцы в этом весьма преуспели, что можно проиллюстрировать на примере торговцев из провинции Оми. Они, как и богатые торговцы Мицуи, Коноикэ, Даймару, открывали свои лавки в Эдо, Киото и Осаке уже в XVIII в., вели как розничную, так и оптовую торговлю, постепенно расширяя сферы своей деятельности. Из этой провинции вышел торговый дом Накаи. Во второй половине XIX в. торговец из Оми Ито Тюбэй преуспел во внешней торговле – помогли опыт и капитал, накопленные в предыдущую эпоху Токугава.

В истории происхождения торговцев из провинции Оми (в настоящее время это префектура Сига) существует несколько версий (см.: Оми сёнин-но… 1992; Эгасира Цунэхару 1965; Тоёда Такэси 1982). Их появление относится к периоду Хэйан (794–1185 гг.), в последующий период Камакура (1192–1333 гг.) они распространили свою деятельность и на провинцию Исэ, став одними из самых известных бродячих торговцев. Постепенно они удлиняли свои маршруты, принося товары в провинцию Вакаса, в Киото, и добрались даже до о. Эдзо (Хоккайдо).

Деятельность торговцев из провинции Оми являла собой столь заметное явление (можно сказать, они были виртуозами в своем деле), что послужила темой для исследований нескольких ученых, специализирующихся в области экономической истории. Следует отметить, что бродячие торговцы происходили из разных социальных слоев и становились торговцами в силу целого ряда обстоятельств. По мнению Эгасира Цунэхару, автора работ по истории деятельности торговцев из провинции Оми, они вели свое происхождение из сословия самураев или крестьян. Жизнь в том районе была трудной, земли было мало, часто случались стихийные бедствия. Нужда толкала на путь торговли. По другой версии, они происходили от переселенцев из корейских царств Корё и Кудара, которые осели в провинции Оми и занялись торговлей. Согласно еще одной версии, в период сэнгоку дзидай в провинции Оми было разрушено много замков, пострадали и жители дзёкамати, призамковых городов. Некоторые лишились своих хозяев, другие – имущества и привычного занятия, и пришлось им стать бродячими торговцами. Выдвигается и версия, что они были выходцами из среды ремесленников. Следует отметить также благоприятный географический фактор: провинция была удобно расположена, ее пересекали основные тракты, что способствовало торговой деятельности, и если это сочеталось с предпринимательским талантом, то дело развивалось успешно. Проследить историю становления и деятельность торговцев из провинции Оми лучше всего на конкретном примере – истории дома Накаи. Следует отметить, что история происхождения этого дома тоже имеет несколько версий. Родословная дома Накаи уходит в XVI век. Их предки были вассалами дома Сасаки. Этому дому служили и предки торгового дома Мицуи. Жили Накаи в деревне Окамото уезда Гамо в провинции Оми. К 1584 г. они перебрались в городок Хино того же уезда и стали зваться Накаи. В период 1624–1643 гг. Накаи начали заниматься изготовлением и продажей изделий из лака (хиноури), но больший интерес они проявляли к торговле. При Мицутика дом Накаи стал заниматься торговлей вразнос, доходя до Эдо и Хиросимы. Дела шли успешно, что продолжалось и при его наследнике – Мицухару. Но судьба семьи резко изменилось в 1725 г. – Мицухару в возрасте 45 лет умер, дела пошатнулись, родственникам пришлось даже распродать имущество.

Возрождение дома связывают с Гэнсукээмон Мицутакэ, он родился в 1716 г., его нарекли именем Сэйитиро. Ему было 10 лет, когда умер его отец – Мицухару, и мальчику пришлось хлебнуть лиха. Он зарабатывал себе на жизнь тем, что разрисовывал деревянные чаши. В 1734 г., когда ему минуло 19 лет, его взял с собой бродячий торговец из Хино по имени Аисака (Аусака) Хамбэ (Хамбэй), они отправились в район Канто. Успеху их маленького предприятия способствовало то, что товары из Хино были хорошо известны, имели хорошую репутацию, особенно всевозможные снадобья и изделия из лака. Так Мицутакэ заработал свои первые деньги – 20 рё; надо сказать, ему повезло с наставником. В течение 15 лет Мицутакэ занимался торговлей вразнос и шаг за шагом успешно расширял свое дело, ему пришлось даже нанимать работников. В 1745 г. он открыл небольшую лавочку – дэдана, в 1746 г. построил себе новый дом на родине, на следующий год женился. Примерно с этого времени он стал заниматься и торговлей хлопчатобумажными тканями. Кроме этого, он завел ломбард и занялся производством сакэ. К 1769 г. его капитал достигал 7468 рё 2 фун. Имя Мицутакэ попало в «Нихон тёдзя бандзукэ» («Именной список богачей Японии»). К этому времени и относится расцвет дома Накаи, меняется характер деятельности – Накаи перестают заниматься торговлей вразнос и переключаются на торговлю в лавках, открывая их в Сэндай, Фусими, Танго (Эдоки сёнин-но… 1987: 186–187).Расширение дела приводит дом Накаи к необходимости изучения спроса и предложения, то есть, говоря современным языком, они начинают постигать азы маркетинга, создают свою собственную систему, получившую название «самбуцу маваси», смысл которой заключался в следующем: доставить нужное сырье к производителю, а товар – в то место, где он не производился и был дефицитом. Так, в Киото и его окрестности, где широко было распространено ткачество, везли из Тохоку шелк-сырец, шелуху от коноп-ли и сафлор (растение, из цветов которого получают красную краску; его семена содержат масло, которое используется как в пищу, так и для технических целей), а в Тохоку из Камигата – хлопчатобумажные ткани, хлопок, подержанные вещи. Этот метод применялся и в отношении их лавок – «вращение» товара шло между тремя крупными лавками с учетом местной конъюнктуры. Это была своего рода циркуляция в пределах одного предприятия.

Человеческий фактор сыграл большую роль в истории дома Накаи, который своим расцветом был обязан предпринимательскому таланту Мицухару. При нем деятельность дома приобрела большой размах, расширилась географически, стала разнообразной. И произошло все это благодаря Мицухару, человеку предприимчивому, хваткому, обладавшему маркетинговым чутьем.

Такая многогранная деятельность требовала и больших вложений. И здесь Мицутакэ выбрал свой путь, который, как показала жизнь, оказался верным, – он стал привлекать капиталы других людей, создавая совместные предприятия. Подобное совместное владение капиталом получило название соси – компаньоны; это было сотоварищество торговцев, в сферу их деятельности входила и транспортировка товара. Все это было вне обычной практики японского купечества, для которого типичными были семейные предприятия или индивидуальное ведение дела.

Поскольку росло количество товара, находящегося в обращении, требовалось открывать все новые лавки; так появились лавки в городах Сома, Имаити, Эдо. Особенно хорошо шли дела в лавке в г. Сэндай, капитал к 1803 г. составлял 49405 рё (Эдоки сёнин-но… 1987: 187, 192).

Но не следует забывать, что многие купцы в эпоху Токугава были людьми предприимчивыми, поэтому о конкурентах приходилось помнить и учитывать их возможности. Из-за конкуренции пришлось закрыть лавку в Усироно (Нотино), которая специализировалась на шелке-сырце. Такая же участь постигла лавку в Фусими в 1788 г. Но, справившись с трудностями, дом Накаи сумел открыть лавку в Киото, где велись не только сделки по шелку-сырцу, но и успешно шла торговля изделиями из лака, сафлором, различными снадобьями.

Лавка в г. Сэндай торговала подержанными вещами и очищенным хлопком. Подержанные вещи закупались в Осаке, Исэ, Нагоя, Эдо и других городах у тонъя, а хлопок – в местах, где его выращивали. Оборот был большим, дело становилось прибыльным. В этой сфере деятельности тоже были кабунакама, в г. Сэндай их было шесть. Лавки, расположенные на Омати в г. Сэндай, принадлежали богатым торговцам, они являлись членами кабунакама. Дом Накаи входил в число торговцев, которые были членами кабунакама по продаже подержанных вещей и кабунакама по продаже очищенного хлопка. Дом Накаи имел связи с сельскими торговцами, большому числу торговцев товар выдавался авансом, но клиентуру тщательно отбирали (не хотелось рисковать!). География торговли расширялась, росло и количество сделок, что увеличивало прибыль.

Основной лавкой считалась лавка в г. Сэндай, остальные находились под ее контролем. Постепенно и в ее деятельности начинают происходить перемены. В четвертом поколении дома Накаи лавка разделилась на 4 отдельных, у каждой из которых была своя товарная направленность; свои лавки по разрешению основного дома открывали боковые дома.

Накопленный капитал дома Накаи к 1796 г. составил 24317 рё (в 1784 г. – 18140 рё). Дом Накаи, кроме торговли, занимался и финансовой деятельностью, куда входили выдача ссуд и ломбарды –все, что было связано с риском. Ссуда выдавалась под заклад (залог). Были случаи, когда брали большие суммы, используя хорошую репутацию другого человека. Ссуды выдавались крестьянам, горожанам, самураям, даймё; больше всего кредитовали даймё. Кредит княжества Сэндай к 1858 г. достиг 125000 рё (Эдоки сёнин-но… 1987: 195). Позже этот долг княжество вернуть не смогло, и дом Накаи потерпел большие убытки. Но поначалу финансовая деятельность приносила хорошую прибыль. Еще одной статьей дохода были ломбарды, за ссуду брали определенный процент, невыкупленные вовремя вещи, оставленные в качестве залога, распродавались в лавках дома Накаи. Помимо торговли дом Накаи преуспел и в производстве сакэ, уксуса, отжиме масла.

Предпринимательская деятельность дома Накаи охватывала и сельское хозяйство – в княжестве Сэндай дом вкладывал деньги в освоение новых полей, рис был нужен для производства сакэ. За лавку в Сэндай в доме Накаи отвечал старший сын Гэндзабуро, после его ранней смерти управление перешло ко второму сыну – Мицумаса; лавкой в Киото управлял третий сын Такэнари; управлять лавками на севере и юге посылали работников из основного дома (Там же: 188).

Мицутакэ в возрасте 79 лет в 1794 г. отошел от дел и передал право первенства в доме Накаи Гэнсукээмон Мицумаса, он управлял делами до 1808 г. В 1797 г. Мицутакэ разделил свое имущество следующим образом. Представителем основного дома (хонкэ) стал сын Мицутакэ – Мицумаса, к нему перешли лавки в г. Сэндай и Сома с общим капиталом в 30100 рё; лавки в Киото и Ономити с общим капиталом в 22373 рё были переданы третьему сыну Такэнари; лавки в Отовара и Коидуми с общим капиталом примерно в 10 тыс. рё получил принятый в семью Мицутомо.

Деньги были выделены и женской половине дома. И в результате раздела имущества появились три боковые ветви дома (бункэ).

Мицутакэ умер в 1805 г. в возрасте 90 лет. Но и после его отхода от дел на деятельности Накаи лежал отблеск его предпринимательского таланта. Новый глава дома – Мицумаса – родился в 1757 г., он был вторым сыном Мицутакэ. Его старший брат Наотакэ умер в 29 лет, поэтому, согласно японской традиции (по старшинству), он стал главой дома и оказался достойным преемником: капитал, полученный от отца, он увеличил почти вдвое, к моменту его смерти в 1808 г. общий капитал составлял 56299 рё.

Третьим главой дома стал Мицухиро, который вошел в дом Накаи на правах зятя – он был зятем Масадзи, из киотосской боковой ветви дома. При нем не только открывались новые лавки, например в Нагое, но и расширилась производственная сфера. Торговля велась в Нагасаки, где только и разрешалось торговать с иностранцами. Среди тех, кто имел привилегии для продажи шелка в этом портовом городе, были торговцы из провинции Оми, к числу которых принадлежал и дом Накаи. Из Нагасаки дом Накаи привозил импортные товары: лекарства, дэсима сато (так называли сахар, поставляемый голландцами, фактория которых размещалась на о. Дэсима), тайхоку сато (другие сорта сахара). Когда Мицухиро умер в 1833 г., капитал дома составлял 110 тыс. рё (Эдоки сёнин-но… 1987: 188–190). Мицухиро, представитель уже боковой ветви дома, проявил себя умелым предпринимателем, хорошо постигшим законы ведения дел. Удвоенная сумма капитала была оставлена им наследникам.

Четвертым главой дома стал в 1834 г. Мицумото, ему был 31 год. Он вошел в семью третьего главы дома на правах зятя. С 1838 г. он управлял винной лавкой в Исэ, открытой еще его предками. Он сумел вновь открыть лавку в Киото, которая появилась еще при первом поколении дома Накаи, но разорилась. Однако в стране наступили трудные для купечества времена, связанные с реформами годов Тэмпо (1830–1843 гг.), это была третья по счету попытка властей справиться с кризисной ситуацией в стране. Часть мер касалась укрепления самураев как воинского сословия. Вновь делалась попытка улучшить их материальное положение за счет четвертого сословия (Лещенко 1999: 256–257). Многие лавки закрывались, такая участь постигла и часть лавок дома Накаи, стало ясно, что оставшимся на плаву требовалась реорганизация.

У дома Накаи на протяжении многих лет существовали деловые связи с княжеством Сэндай. Оно тоже переживало финансовые трудности, деньги его руководству давал дом Накаи, но долги княжество не возвращало. Пришлось дому Накаи поддерживать лавки лишь в Сэндай и Киото; денег не хватало, дела складывались неблагополучно, и Мицумото ушел в отставку.

Пятое поколение дома представлял Мицуясу, но это уже был период Мэйдзи (1868–1912 гг.) (Нихон кэйэй си 1995: 114–115; Оми сёнин-но… 1992: 91–94).

* * *

В купеческих домах провинции Оми использовалась традиционная для Японии система найма работников (хокэнин), хотя были и свои особенности, связанные с методом управления. У купцов существовало правило набирать работников из провинции Оми. Это, вероятно, можно объяснить тем, что так легче было собрать информацию о человеке, узнать о его происхождении, характере, привычках. Такой подход к подбору кадров был вполне оправдан – работник должен был пользоваться доверием и соответствовать той системе ценностей, которой придерживался купеческий дом. Кроме того, предпочитали набирать из той местности, где находился хонкэ. Но если лавки открывались далеко от провинции Оми, то набирали из местных. Когда расширяли сферу своей предпринимательской деятельности, начиная какое-либо новое для себя дело, например рыболовство на о. Эдзо, работников тоже нанимали на месте. Подобная система найма просуществовала и в периоды Мэйдзи (1868–1912 гг.) и Тайсё (1912–1926 гг.). Основатель дома Накаи Гэндзаэмон был потомком самурая. Из самурайского сословия происходили и Мицуи, и Коноикэ. Но, нанимая работников, дом Накаи старался держаться уже торгового сословия и своих земляков. Кстати, так поступали и другие торговые дома, ведущие свое происхождение из самурайского сословия. Среди тех, кто работал в лавках под маркой торгового дома Накаи в г. Сэндай, Нагоя, Осака, Киото, Хино и в других местах, преобладали работники родом из торгового сословия, но было много и происходивших из крестьян (Оми сёнин-но… 1992: 56). В доме Накаи мальчиков на службу нанимали в возрасте 10 лет, но больше было в возрасте от 10 до 14 лет, с наступлением же периода Мэйдзи нанимали уже 14– 16-летних подростков.

В доме Накаи сложилась своя система ротации кадров – дзайсёнобори, с ее помощью решались все кадровые вопросы. Система связывала всех работников, где бы они ни трудились, в единый коллектив. Суть ее сводилась к следующему. Работников набирали в провинции Оми, потом они работали в лавках, находящихся в других местах, после чего возвращались в родные края. Схема продвижения по службе была такой. В лавке в г. Сэндай – в доме Накаи она была главной – первое продвижение по службе работник получал после 7 лет работы, спустя 6 лет – второе, через 5 лет – третье, следующее – через 3 года, а потом каждые 3 года. В лавке в Осаке – первое продвижение через 7 лет, второе – через 5 лет, через 4 года – третье и потом каждые 4 года. В случае перевода в другую лавку работника снабжали деньгами на путевые расходы и на подарки; когда работник возвращался в родные места, ему разрешали отдохнуть (Там же: 57–60). Эта система давала возможность проследить деловые качества работника, а для него это был своего рода стимул проявить себя, от него зависело, быть продвинутым по службе или уволенным. Продвижение по служебной лестнице зависело и от продолжительности непрерывной службы. Следует отметить, что выходцы из провинции Оми стремились вернуться в родные места, это была особенность торговцев из провинций Оми и Исэ. Время вносило свои изменения в систему взаимоотношений «хозяин – работник». Так, через 7 лет после обряда совершеннолетия работник получал первое продвижение по службе; потом это повторялось каждые 3 года или через 6 лет; к 30– 35 годам работник мог стать управляющим (сихайнин). После этого ему разрешалось создать бэккэ (боковую линию основного дома). Работнику давался отпуск на 50–60 дней, включая время на дорогу туда и обратно; если его перемещали на другое место, то он получал от лавки деньги на дорогу, подарки и на другие расходы. Нельзя сказать, что между работниками не случалось ссор, но к этому относились отрицательно. Имели место и случаи воровства, хамства, наглого поведения. Таких работников увольняли. Увольняли и за нерадивость, по причине болезни или немилости хозяина. Случалось и бегство работников (Оми сёнин-но… 1992: 63–67). Следует сказать, что в эпоху Токугава заработная плата начислялась раз в год. Система помесячной оплаты труда была принята в Японии лишь в конце периода Мэйдзи и в начале периода Тайсё.

В доме Накаи была следующая система оплаты труда, представление о ней дают правила оплаты, составленные Гэндзаэмон в 1862 г., – «Тана хоконин кюгиндзё». Вот какое содержание полагалось работнику согласно этим правилам. До обряда совершеннолетия работника обеспечивали одеждой и другими вещами для личного обихода. Полагалась ему и услуга в виде стирки. После обряда совершеннолетия работник в течение 7 лет получал не только жалованье. Если он проявлял себя как трудолюбивый и старательный работник, то получал награду – 1 рё. По тому времени это была довольно большая сумма денег: 1 рё соответствовал стоимости годовой нормы риса на одного человека. Спустя несколько лет вознаграждение возрастало до 2 рё.

Через 13 лет после обряда совершеннолетия, став управляющим (сихайяку), работник в течение 3 лет получал в год 300 моммэ серебром, а за прилежание в работе – 3 рё. Кроме того, по случаю праздника Бон и в конце года работники получали определенные суммы денег, это был подарок от хозяина. Сейчас эта традиция существует в виде системы бонусов. (Бон – день поминовения усопших, праздник, посвященный культу предков; отмечается ежегодно в июле или августе в зависимости от района страны. Обычно в это время японцы посещают родные места.) Обеспечивали работника и форменной одеждой, давали деньги на парикмахерскую, лекарства, табак, носки (таби) и на другие расходы. В доме Накаи была и своя система охраны здоровья. Если работник заболевал, приглашали лекаря, оплачивали лекарства. Работникам разрешалось путешествовать, на это давались деньги, ездили в Исэ дзингу, Киото, Осаку, на о. Сикоку, в Ямато. В новогодние праздники отдыхали; кроме этого, лавка в г. Сэндай и в Осаке в феврале и октябре приглашала родственников и знакомых на праздник в честь Эбису, бога богатства и торговли, одного из семи богов счастья, и устраивала за-столье; а осакская лавка шесть раз в год устраивала посещение храмов и давала своим работникам деньги на посещение театра Кабуки. Киотосская боковая ветвь дома Накаи устраивала для своих работников застолье в честь праздников – в марте, мае, сентябре (Эдоки сёнин-но… 1987: 215–216). Как видно, дом Накаи проявлял заботу о своих работниках: не только обучал и лечил их, но и уделял внимание их досугу, расширял их кругозор. Может быть, это тоже являлось одной из составляющих его успешной деятельности.

Система оплаты, практиковавшаяся в торговых домах провинции Оми, по существу не отличалась от системы оплаты, принятой в других торговых домах, но имела особенности в сумме выплаты, в возрасте, зависимости от срока службы; кроме того, если дело было масштабным, то и платили больше. Особенностью кадровой системы являлась дзайсё нобори сэйдо – своеобразная система ротации кадров.

Основная лавка находилась в провинции Оми, ее отделения – по всей стране, но работали там выходцы из провинции Оми, это и служило основой для системы дзайсё нобори сэйдо. Но когда дело касалось промыслов, например рыбного, то работников нанимали на месте. Изменения в системе найма начали происходить к концу периода Мэйдзи, работа стала строиться как на предприятиях (Оми сёнин-но… 1992: 71–79). Но дом Накаи так и не сумел приспособиться к новым социально-экономическим условиям. Свою роль сыграли и тесные торгово-предпринимательские связи с княжеством Сэндай, где дом Накаи не только занимался освоением новых земель, но и являлся своего рода банкиром княжества. Княжество в силу своего бедственного положения долги дому не вернуло, а в 1871 г. новой властью княжества они были ликвидированы. Таким образом, материальному положению дома был нанесен ощутимый удар. И все дела в г. Сэндай пришлось свернуть, лавку в этом городе закрыли; в 1888 г. Мицуясу, являвшийся главой дома, отошел от дел. У представителя шестого поколения дома Накаи – Мицутада – осталась лишь лавка в Киото; в 1934 г. открыли ее филиал в портовом городе Кобэ, где продавался шелк-сырец. Но из-за войны все дела уже к 1942 г. пришли в упадок, а к 1945 г. на предпринимательской деятельности дома Накаи была поставлена точка. В новых условиях сумел выжить дом Итотю, родиной которого была провинция Оми, создав сого сёся – объединенную компанию, из которой впоследствии выросли две современные универсальные торговые компании – Итотю и Марубэни (Оми сёнин-но… 1992: 100).

* * *

Многогранная деятельность дома Накаи, обширная сеть лавок по стране, совместная деятельность с другими предпринимателями делали необходимым создание системы управления и контроля и совершенствование ее и всей организационной структуры. Каждая лавка и совместное предприятие были самостоятельны в своей деятельности и финансах, но основные принципы управления вырабатывались хонкэ, затем эти положения доводились до сведения основной лавки, где они конкретизировались сообразно характеру деятельности и служили руководством к действию. Постепенно хонкэ оставили за собой лишь функции контроля, лавки были обязаны предоставлять каждый месяц отчет о состоянии дел и танаороси мокуроку – годовой балансовый отчет. На основе этих документов хонкэ имел информацию о состоянии торговли по всей стране и ходе дел в каждой лавке. Помимо этого, проводилась проверка и работы лавок, куда входили: проверка состояния дел, исполнения служебных обязанностей и уставов, кадровые перемещения, поощрения, наказания и т. д. Действовали по принципу «доверяй, но проверяй!», таким путем стремились избежать опасности банкротства и разорения. Как и другие богатые купеческие дома, Накаи придерживались принципа двойной бухгалтерии. Морально-этические нормы управления были определены первыми тремя представителями дома Накаи. Они были зафиксированы в различного рода наставлениях, советах, положениях, уставах. Там можно найти советы, как избежать всякого рода опасностей на пути торговца. Как и в сохранившихся документах других купеческих домов, поощрялись бережливость, деловая смекалка, предписывалось жить по средствам. Кахо, семейный устав дома Накаи, составлялся длительное время, пока не стал письменным документом, которым основной дом снабдил каждую лавку. На разных этапах истории дома Накаи он носил разные названия, отличался и содержанием. В конечном итоге в принятом к действию уставе основополагающим был текст, составленный основателем дома Накаи – Гэндзаэмоном, который не раз его исправлял и завершил работу, когда ему было уже 90 лет. Следует отметить, что первые три текста отличались содержанием и ценностными ориентирами, которые менялись по мере развития предпринимательской деятельности.

В наставлениях основателя дома говорилось, что нельзя быть расточительным, иначе богатым не станешь; здоровье – основа долголетия; бережливость – первое дело в торговле; не следует полагаться на судьбу, то есть советовали не ждать, а добиваться успеха. Ничего не говорилось о необходимости вести счет, о сообразительности. Вероятно, это было само собой разумеющимся – раз приход и расход в порядке, значит, учет и бережливость в деле присутствуют. А когда в практику вошли бухгалтерские книги, то и отпала необходимость писать об этом в уставах. Что касается деловой смекалки, то Гэндзаэмон предостерегал от спекуляции, советовал не рисковать и не пускаться в авантюры (Оми сёнин-но… 1992: 71–79). Если разбогател, то следует благодарить богов и будд. Но чтобы дело развивалось и процветало, необходимо, чтобы в последующих поколениях оказались люди талантливые и предприимчивые. Дому Накаи в этом повезло. У представителя второго поколения дома Накаи подробно говорится о бережливости, счете и смекалке, правилах торгового пути. Представитель третьего поколения в 1829 г. составил наилучший свод правил дома Накаи, он регулировал деятельность как основного дома, так и его боковых ветвей. Морально-этические нормы основывались на синтоизме. Кроме этого, существовали правила для многочисленных лавок, где подробнейшим образом излагался порядок ведения дел. В 1834 г. было завершено составление правил, касавшихся наемного персонала, своего рода трудовое законодательство дома Накаи, где можно проследить идеи современного регулирования трудовых отношений (Там же: 220). Особенностью семейных правил дома Накаи являлось то, что они строились на принципах синтоизма, буддизма и конфуцианства, путь торговца определялся их моральными нормами.

Литература

Ихара Сайкаку. 1959. Новеллы / пер. с япон. М.

Лещенко, Н. Ф. 1999. Япония в эпоху Токугава. М.

Нихон кэйдзай си. Т. 2. Токио, 1989.

Нихон кэйэй си. Токио, 1995.

Оми сёнин-но кэйэй исан. Токио, 1992.

Тоёда Такэси. 1982. Тоёда Такэси тёсакусю. Т. 2–3. Токио.

Эгасира Цунэхару. 1965. Госю Сёнин. Токио.

Эдоки сёнин-но какусинтэки кодо. Токио, 1987.