Глобальные проблемы в фокусе современной науки

Новейшие открытия в физике, космологии и особенно в биологии не только существенным образом изменяют мировоззренческие представления, но и затрагивают глубинные, экзистенциальные характеристики самого человека. Современные технологии, разработанные на базе фундаментальной науки, фокусируются уже на проблеме элиминации «зародыша смерти», который несет в себе, по словам Г. В. Ф. Гегеля, всякая жизнь.

Гуманистический принцип благоговения перед жизнью А. Швей-цера вообще трансформируется в установку на абсолютную самоценность жизни отдельного субъекта, для реализации которой могут быть использованы самые различные средства. Наука всерьез ставит под вопрос пункт о мимолетности человеческой жизни.
В метафизическом плане это означает переход к качественно иному пониманию экзистенциальной свободы – из узких рамок, установленных неизвестно кем, Богом или Природой, естественного цикла жизни человека, в постоянно расширяющееся поле определяемых и формируемых наукой условий, то есть жизни как артефакта. Технологически это становится все более и более реальным. Однако насколько данный переход может быть оправдан этически, остается под вопросом. Ведь проблема равенства и неравенства людей, еще не решенная в социокультурном плане, приобретает глобальный характер, а методы ее решения (политические, юридические, военные) становятся ценностно значимыми.

Наука может быть ценностно ориентирована на познание мира или с целью приспособления человека к его гармонии (античная наука), или с целью овладения этим миром, контроля над ним
(а сейчас и над самим человеком) и его преобразования в своих интересах (нововременная наука). Наиболее важные успехи в познании были достигнуты на пути следования лозунгу Ф. Бэкона «Знание – сила».

Через научное сообщество наиболее полно выражаются ценности солидарности, коммуникативности, сплоченности, общности человеческого рода. В то же время многие глобальные проблемы современности связаны с развитием науки. Если раньше так называемые специалисты говорили лишь о побочных негативных эффектах на пути прогресса науки и общества, эффектах, которые предполагалось устранить опять-таки с помощью науки, то теперь такого рода аргументация встречает все более серьезные возражения – слишком велики стали эти эффекты. Рациональность внутри науки оборачивается глобальными иррациональными последствиями в других сферах общества.

Как быть с тем фактом, что большинство современных ученых мужей работает в прикладной, «ведомственной» науке или технонауке и новейших технологиях (NBIC)? В свою очередь, большинство последних по сей день сознательно и с большим успехом трудится над созданием все более совершенных (читай: все более разрушительных) средств военной техники.

На мой взгляд, вместе с осознанием на уровне научного сообщества принципиальной амбивалентности в использовании любого знания – как во благо, так и во зло – должно прийти и понимание необходимости установления нравственных нормативов научных исследований [Яковлев 2016: 536–545].

В настоящее время широкое распространение получают так называемые комиссии и комитеты по биоэтике, решающие конкретные вопросы, связанные с допустимостью новых лекарств и экспериментов в медицине. Неподчинение их решениям ведет в конечном счете к изгнанию из научного сообщества. Заметим, что основанием при этом служит именно ценностная ориентация ученого, а не его профессиональная квалификация.

Известно, что клятва Гиппократа дается до того, как человек приступает к овладению профессией врача. Иначе теряется ее смысл. Неофиту предлагается свободно подумать и принять или отвергнуть прежде всего парадигму нравственной ориентации его будущей профессии.

На мой взгляд, по такому пути в дальнейшем пойдет вся наука, которая, как известно, начинается всегда с процесса подготовки и образования будущих членов сообщества.

Литература

Яковлев В. А. Информационная парадигма ценностных модальностей науки // Философия и культура. 2016. № 4. С. 536–545.