От рубил до нанороботов. Мир на пути к эпохе самоуправляемых систем (История технологий и описание их будущего).

во Франции в это время имелось около 20 тыс. водяных мельниц (Debeir et al. 1991: 75). С учетом разницы в численности населения в обеих странах одна мельница приходилась на 250 человек (Мельянцев 1996: 81). При этом совокупный энергетический потенциал мельниц на душу населения в Европе был выше, чем, например, в Передней Азии, откуда мельницы могли распространиться по Европе, уже в XI в. (по крайней мере, для Англии и Франции) в 1,5–3 раза (Мельянцев 1996: 69; Léon 1977: 55, 267; Issawi 1991: 284).

В Европе механизация также выражалась в более полном использовании силы животных. Так, по данным К. Перссона, в Англии XI в. около 70 % используемой энергии приходилось на тягловую силу домашних животных (см.: Мельянцев 1996: 81; Cipolla 1978: 53; Persson 1988: 28). Использование усовершенствованной упряжи для лошадей, подков и других улучшений позволило в Европе сделать сухопутный грузовой транспорт достаточно рентабельным, чтобы вести торговлю на относительно дальние расстояния. По некоторым подсчетам (см., например: Лилли 1970), расходы на сухопутные перевозки по сравнению с периодом Римской империи сократились в три раза. По мнению ряда исследователей, КПД лошади только за счет использования хомута вырос до 4–5 раз (см., например: Мельянцев 1996: 80; Cipolla 1981: 168; North, Thomas 1973: 42; Scott 1989: 308; White 1962: 43; Bolich 2005; Chamberlain 2006; Wigelsworth 2006). В итоге уровень энерговооруженности труда в Европе к середине XII в. сравнялся со странами мусульманского мира и Китаем (Мельянцев 1996: 82; Pacey 1990: 44), а в XIII в., по оценке П. Шоню, превышал соответствующий индикатор уже в 2,5 раза. Далее этот разрыв только увеличивался, достигнув в XVI в. разницы в 4–5 раз (см.: Там же; Chaunu 1979: 288). Правда, здесь следует учитывать более холодный климат Европы, требующий отопления (об использовании дров и угля см.: Аллен 2014; транспорта: Postan 1987).

Трудосбережение в ремесленных технологиях. Роль эпидемий. Кризисы XIV–XV вв. (особенно страшная эпидемия чумы) создали дефицит рабочей силы, в результате в ряде стран (во Франции, Англии и других местах) пошли по пути фактического освобождения крестьян, что значительно преобразовало феодальную структуру (North 1996). Труд стал более свободным, а следовательно, трудосбережение – более выгод­ным, особенно в ремесле и торговле, то есть в областях бо­лее квалифицированного труда. Неудивительно, что именно с XIV в. процесс распространения и усовершенствования различных механизмов (прессов, колес, мельниц, сукновален и т. п.) ускоряется (см., например: Lucas 2005). Усилился также поиск наиболее прибыльных сфер приложения капитала[31].

Б. Склонность к заимствованиям и их развитию. Общеизвестно, что Европа много заимствовала от арабов, китайцев и других восточных обществ (Al-Hasan, Hill 1991: 278–280; Ashtor 1978: 295; Raychaudhuri, Habib 1982: 47–52, 285; Elvin 1973: 85, 113–130, 167; Lal 1988: 48; Mokyr 1990: 23–24; Needham 1981: 13–14; Watson 1981: 29–30; Hall 1980; Pacey 1990; Голдстоун 2014).

Однако важной особенностью Европы была не только способность к заимствованию инноваций (причем необязательно в технической сфере), но и их творческое

[31] Но, конечно, подобные эпидемии сами по себе обычно ведут к деградации общества, в ряде случаев нехватка рабочих рук и депопуляция запускают механизм ухудшения хозяйственной деятельности (так бывало, в частности, в Египте, см.: Borsch 2004; 2005). И только особые обстоятельства, в которых оказались некоторые страны Западной Европы в период эпидемии и после, превратили это бедствие в одно из условий для последующего рывка. В то же время в странах, где уровень потребления низок и труд соответственно дешев, мотивации к трудозамещению меньше (см.: Аллен 2013: 24–25; Huang 2002).